[npc]157[/npc]

Вопреки горящей болью груди, Габриэлла сама держалась на ногах. Она смотрела в побледневшее лицо сына и понимала, что есть вещи, на которые он не способен. Ее мягкий, добрый мальчик не способен убить эту африканскую женщину - и не смог бы это сделать независимо от того, кто она. Он не способен убить рыцаря принцессы Юфемии - не так, как требуют террористы.
А ценой за его сомнения станет жизнь принцессы Юфемии - маленькой девочки, чья жизнь еще только-только началась, чья юность и красота только расцветали подобно прекрасному цветку. До самой принцессы Габриэлле не было особого дела - она не тревожилась за чужих детей и никогда не любила ее мать, но одно она знала наверняка - Ренли никогда не простит себе, если его сестра умрет.
Равно как и не простит мать за то, что она сделает. Но иногда приходится делать тяжелый выбор, и Габриэлле не привыкать находить непонимание и обиду в глазах своих мальчиков за то, что сделано в их интересах. Когда у него будут свои дети - он поймет, пусть и едва ли простит.
- Именем Императора Чарльза Британского я приказываю взять маркизу Кассандру Бота, принцессу-консорта ла Британия под арест, - величественно поднялась рука, зловеще сверкнуло кольцо на пальце Императрицы. Любой, кто хоть немного умнее обезьяны знал эмблему на этом перстне: Императрица Габриэлла была сейчас не просто женой Чарльза, но его глашатаем, лицом, изъявляющим его волю. Ни один британский подданный от пожалованного дикаря и до других Императриц не в праве идти против воли Императора. - Разместите ее под охраной в достойных ее статуса апартаментах.
Пусть насладится роскошью перед смертью.
- Найдите рыцаря принцессы Юфемии.
Условия содержания одиннадцатого будут куда строже, чем у принцессы-консорта - ему привилегий не положено по статусу.
Одного взгляда на сына хватило, чтобы понять, насколько он ошарашен и ненавидит мать в этот момент.
- Их условия неприемлемы. Диктовать нашей семье подобные требования они не в праве, но если головы этих двоих спасут жизнь принцессы Юфемии - то как брат и принц Империи ты обязан это сделать, - холодно и спокойно проговорила она, не отнимая ладони от сердца.
"Я не позволю ни им, ни твоим слабостям, Ренли, лишить меня еще одного сына. И лучше ты будешь всю жизнь ненавидеть меня за то, что я послала эту девку на смерть, чем будешь корить себя за мертвую сестру".
- У тебя еще есть время, пока их оружие не занесено над головой Юфемии, - в голосе ее не было мягкости или ласки. С Ренли разговаривала Императрица, но не мать. Императрица, готовая сама нанести смертельный удар, защищая свою семью.