Что-ж, порой случаются дни, когда хочется или просто сдохнуть, или найти приключений на свою задницу и там - уже на всё воля Будды. Примерно в таком настроении пребывал командир штурмового батальона "огненные тигры" прогуливаясь по городским трущобам. Миновав квартал красных фонарей, бравый китайский офицер толкнул дверь первого попавшегося на пути бара, уверенно шагнул внутрь. Мрачный тип у дверей бросил неприятный взгляд в сторону военного, которого не иначе как лукавые демоны принесли в это Буддой забытое место. Грязное помещение было плохо освещено - верхний свет отсутствовал в принципе, густые клубы табачного дыма скрывали многих посетителей заведения. Пройдя к свободному столику, Джиан уселся за него и ему тут же поднесли пива. Дешёвое пойло, другого здесь не подают. Стол оказался прочным, как и скамья, на которую сел офицер. Грубая, но надёжная работа по дереву. Вокруг было достаточно людно, в основном всякий сброд из неблагополучных кварталов поблизости. Большинство посетителей заведения были вооружены, но внимание китайца практически сразу привлекла парочка, сидящая за соседним столом...

Во-первых, настолько колоритные персонажи сразу бросались в глаза. Двое мужчин в пёстрых кафтанах и широких штанах распивали горилку из чудовищных размеров бутылки. Но даже не странная одежда выделяла их среди прочего отребья - длинные усы, бритый череп с традиционным казацким чубом выдавали в них жителей Западной Украины. Во-вторых, они были не просто вооружены, а вооружены до зубов. Изогнутые сабли, заткнутые прямо за пояс пистолеты. Контрабандисты - это было практически очевидно. А что ещё могли двое украинцев делать в трущобах Пекина... В прочем, их биография была наименьшей из неприятностей Джиана.

-Гей, куме, ты ба що мы маємо! - воскликнул казак, воткнув в стол длинный кинжал.
-I не кажи, куме, - его товарищ, поморщившись, залпом выпил стопку, -  якийсь жовтопикий нас нас вилупився, а, друже Евтук...
-Не полюбляю я жовтопиких, куме Тарас, - откликнулся Евтук, в них все не по-козацьки робиться.
-Щира правда, куме. Ще й горiлки не п'є.
-Нумо навчимо його козацьгого звичаю, - хлопцы собирались решить возникшее недоразумение достаточно радикально, -  хай знає, як жити треба.
Оставив кинжал торчать в столешнице, казак поднялся с тяжёлой деревянной лавки и Джиан смог рассмотреть его лучше. Он был крепко сложен - сильный торс, мускулистые руки и бычья шея. Если бы не пузо, торчащее из-под грязной рубахи, он бы смотрелся по-настоящему грозно. Его приятель, опустив ладонь на кривую саблю шагнул к столицу, за которым сидел Джиан и свет фонарика упал на него - этот был худощавым, но жилистым, что практически очевидно делало его наиболее опасным из парочки контрабандистов. Прихватив с собой пузырь горилки и стопки, хлопцы подсели к Джиану.
-Усе файно, жовтопикий? - вопросил худощавый казак, -  Що це в тебе за фiгня?
-Куме, це якась неправильна горiлка. Це вiн що, справжню горiлку не шануе?
-Гей, жовтопикий, ти парубок файний чи баба москальська? Козацькi звичаї шануєш?
Хлопцы громко засмеялись, устраиваясь на лавке напротив командира "тигров". Пока что они были настроены практически дружелюбно, если в их намерения и входило устроить трактирную потасовку, сперва они собирались напоить несчастного китайца.
-Куме, нашо його питать, - грузный контрабандист махнул рукой, Хай нашої горiлки скуштує, якщо поважає. Я як нi, то навчимо його героїв поважать.
Его приятель молча кивнул, наполнил стопку подозрительной жидкостью из бутылки и протянул китайцу.
- Пей, - по-английски произнёс он тоном не терпящим возражений.

Добре, - одобрительно произнёс жилистый казак по имени Евтук, отмахнувшись от облака табачного дыма, - з тобою все гаразд, пан офицер?
Его приятель рассмеялся и едва Джиан поставил стопку на стол, наполнил её горилкой снова. И всё-таки, было в этих двоих что-то, делавшее их непохожими на прочий сброд, собравшийся в этом Буддой забытом баре. Присмотревшись к своим неожиданным собутыльникам повнимательнее, профессиональный военный, коим командир "огненных тигров" оставался несмотря на дрянное пойло и стопку горилки, понял, что не давало ему покоя с тех пор, как парочка казаков подсела к нему. Они - тоже солдаты. Жилистый был немолод - седые усы и длинный чуб выдавали его возраст, лоб казака изрезали морщины. Наблюдая за тем, как офицер отходит после первой стопки, он достал из за пояса трубку и принялся забивать её. Джиан сбился со счёту, считая сколько стопок выпил этот старый казак, но пальцы его не дрожали. Его товарищ, больше похожий на деревенского кузнеца, шмякнул прямо на стол увесистый шмат сала и, вспомнив о том, что оставил кинжал, потянулся за саблей. Движением заправского рубаки, он раскрутил изогнутую саблю в руке и нарезал сало тонкими и практически ровными ломтиками, что говорило во-первых о том, что сабля была остра, как бритва, а во-вторых о том, что казак мог с тем же успехом нашенковать десяток китайских пехотинцев.
- Нiяк не розумію, - убрав саблю в ножны, произнёс грузный казак, - як можна пити щось окрім старої доброї горілки, друже Евтук. Вот вы, например, пан офицер, - он наполнил стопку своего товарища и сам приложился к пузырю, глотнув горилки прямо из горлышка, - сидите і п'єте це пійло, ображаєте хлопців. Недобре.
- Друже Тарас, он по-нашему не разумеет, - напомнил старый казак своему приятелю, который оказался несмотря на свой грозный вид достаточно добродушным детиной с пышными чёрными усами и не менее выразительным чубом.
- Мы здест, пан офицер, по делу, - на плохом английском объяснил казак, занюхав горилку салом, а затем откусил и принялся жевать, продолжая разговор, - куме Евтук он конечно больше разумеет, но я как тебя увидел, так сразу понял что ты тот, кто нам нужен. И не пырься на меня, косоглазый, а, ещё горилки хочешь? Добре!
Казак расхохотался и стопка Джиана вновь наполнилась жидкостью, которой впору было найтмеры заправлять.
- Неделю тому, - забив трубку, Евтук затянулся и, выпустив колечо дыма, внёс ясность, - вызывает меня к себе атаман и говорит, мол батька Евтук, уже совсем терпеть неможно, бить надо британского нехристя. Ты пей, пей, но слушай. Так вот...
Казак так и не успел договорить, дверь бара с грохотом распахнулась (едва не слетев с петель) и в прокуреное помешение ввалились солдаты китайской армии. Полдюжины бойцов в полной экипировке, рассредоточились и взяли на прицел каждую подозрительную группу лиц, пока те подбирали челюсти с пола. В трущобах давно не было чисток, а появление солдат могло означать только одно - началось. Кому-то взбрело в голову навести порядок там, где это делать было в общем-то и не нужно. После того, как уже изрядно подвыпивший сброд справился с первым впечатлением от прявления вооружённых до зубов солдат, в бар неспеша вошёл мужчина в офицерской форме. Даже бросив мимолётный взгляд на него можно было с уверенностью сказать - у навозной кучи благородства больше, чем у этого худощавого лысеющего человечка. Но самым дрянным в ситуации было то, что Сунь знал этого офицера. И жалел об этом...
- Вот ты где, - полковник Цао, которого Джиан знал ещё по дальневосточным боям против русских, указал в сторону столика, за которым сидел командир "огненных тигров". Казаки тут же потянулись к саблям, в прочем, Евтук всё так же спокойно покуривал трубку, держа её свободной рукой. Бывший командир Джиана, жестокий и амбициозный полковник Цао был тем ещё куском дерьма, а после того, как "тигры" вытащили то, что осталось от его людей из мясорубки, был покрыт позором за бездарное командование на поле боя. С тех самых пор, он затаил злобу на своего вынужденного спасителя. И вот, представился случай свести старые счёты. Двое солдат сопроводили полковника.
- Какое жалкое зрелише, - ядовитым голосом произнёс Цао, - славный командир "огненных тигров" напивается в обществе этих... Животных. И что же привело доблестного Сунь Джиана в это Буддой забытое место? О, избавь меня от своих оправданий. Ты наверняка задумал что-то... Не вполне законное? Не важно. Арестуйте его и ещё пару человек из этого сброда... Для отчётности.
Рука китайского солдата, потянувшегося к Сунь Джиану, описала широкую дугу, фонтанируя кровью и шмякнулась на стол. Сабля в руке казака описала кровавую дугу, довершая исполненный мастерства удар. Евтук, продолжая спокойно попыхивать трубкой, вскинул пистолет и второй телохранитель полковника завалился на спину, раскинув руки. Выбивая окна, с улицы в бар ввалился ещё десяток солдат, но было уже поздно. Люди вокруг переворачивали столы и бросались на бойцов Цао, разружая их. Началась трактирная потасовка - сначала сброд объединился протви солдат, но вскоре вспомнились старые долги и обиды...