По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » Альтернативы » Sexuality


Sexuality

Сообщений 101 страница 120 из 194

1

http://savepic.net/7810419.png

Йен и Кэтрин

5 февраля 2012 года — Хрустальная стена
20 декабря 2014 года — Le procès
20 марта 2015 года — Руки прочь!
21 марта 2015 года — Подари мне улыбку
27 марта 2015 года — Falling
28 марта 2015 года — Запредельно близко
28 марта 2015 года — Водная гладь
31 марта 2015 года — Жестокие игры (cut)
5 апреля 2015 года — Праздник Чистого света
8 апреля 2015 года — Доверие
18 апреля 2015 года — The Price
18 апреля 2015 года — So bad
1 июня 2025 года — Скотч и талая река / активен

[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+2

101

Йен поджал губы. Кольцо как залог его спокойствия, но её никогда не волновали эти мелочи. Даже признайся он ей, Кэт всё равно найдет с кем переспать на следующий день. Айронс был умным мальчиком и мог придумать сотню отговорок из-за её покалеченной психики, но прекрасно знал — выбирает только она. И всё же, за несколько лет кольцо на её руке стало залогом защиты, слухи стали их крепостью. За эти годы она могла выбирать сама. Поэтому он возвращает ей аналог щита, только более дорогое и презентабельное. Такое, какое бы подошло леди.

Парень смеется над её упрямством, тихий смех подхватывает вода, разнося вокруг. Он не издевается и не пытается унизить, он всего лишь утверждает так, что она неправа. Всплески за бортом лодки ритмичны и успокаивающие. Йен не хотел бы покидать это место, это была её идея, но оказалось в его вкусе. 

— Разве что репутации, — звучит жестко, но правда. Слухи не распускают, но все в школе знают, что помолвленная девушка спит со всеми, кто приглянется. А якобы жених закрывает на это глаза. Подобная репутация в действительности ударит по Кэтрин больнее всего, а отголоски отразятся на Айронсе. За всё надо платить. И Йен всё ещё не знает, как выйти сухим из воды, вытащив и Кэтрин.

— Кольцо как залог спокойствия. Всегда им был, — в словах почти приказ, ей придется переступить через свои убеждения и мысли, приняв кольцо. Пока что это единственное, чем он может её защитить. — Без него ты станешь всего лишь школьной шлюхой.

Смена его тона удивительна и портит тихий вечер, когда они почти пришли к согласию, своей жестокостью. Йен говорит то, что не в его стиле. Скопившееся за четыре года ожидания и открывшееся после осознания чувств. Ему, такому начитанному и прилежному, знакома похоть и обычные отношения ради выгоды. И Йен мог бы быть одним из многих, как он думает. Но сейчас он брезгует.

Йен уверен, что его леди никогда не слышала подобных слов от него. И уверен, что её шокирует это не меньше внезапного признания в любви. Выбирает именно эти слова, чтобы показать различие. С надеждой на её понимание — ведь однажды маленькой Кэтти необходимо будет одуматься.

—Я хотел бы, — до того, как мы причалим, — Чтобы ты поняла, наконец, разницу между вседозволенностью и своей слабостью, — и остановилась ради себя, если не ради меня. — Этот последний год станет для тебя решающим, — не становись похожей на свою мать.

Свет падает на лицо Айронса и оно, вопреки обычному спокойствию, взволнованное и грустное. Теперь он тоже честен с ней.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

102

Смех его заставляет опустить глаза. Чувство "я не права" накатывает удушливой волной, и почему-то давит вина – точно сказала что-то, чего не следовало бы. Но даже это и жесткие последующие слова не идут ни в какое сравнение с громким и болезненным словом, что эхом отдается в душе и болью – в сердце.

Вздрагивает, как от хлесткой пощечины. Сжимает ладони сильнее, слыша, как скрипит коробочка с кольцом. Она не собиралась отказываться надеть его, но теперь лишь хочет выбросить его за борт, выплеснуть накатившую злость. Вспыхивают щеки.

Сколько раз она слышала уже это презрительное слово? Сколько раз говорили так в адрес Кэтрин? Не счесть даже тех, когда говорили при ней, а сколько судачили за спиной оставалось только догадываться. Никогда – ни-ког-да это слово не ранило ее. Безразличие было ее броней, защитой от грубостей и чужой жестокости.

Но колкий удар, нанесенный в самое сердце тем единственным, перед кем не могла Кэтрин защититься, причиняет боль. Он никогда не разговаривал так грубо, даже когда они были детьми. И уж тем более – никогда не говорил так грубо о ней.

Рефлекторно хочет ответить, вернуть эту боль, и еще сильнее ранит понимание – ей не в чем упрекнуть его. Он делал все, чтобы защитить ее, выполнял капризы и даже в отношениях был честен с сестрой: та девушка была единственной, кто изредка грела его постель.

"Это не твое дело", – хочет выплюнуть, но это идет в разрез с ее же собственными словами, что прозвучали минутой раньше – и одергивает себя, чтобы не чувствовать себя еще более виноватой. Не может уйти в защиту, не может атаковать – безоружна, беззащитна перед голубоглазым демоном, что в единый миг возненавидел ее столь страстно.

Слушает, но едва слышит, что он пытается донести до нее, закипая с каждым словом все сильнее. "Слабость" – она никогда не хотела быть слабой. Она хотела быть эталоном, быть идеалом... той, кем никогда не была, но очень умело притворялась.

Поднимает глаза – робко, украдкой – и не видит в глазах Йена злости. Фонари в парке теперь светят и с другой стороны, и вместо ненависти Кэтрин замечает в уголках его глаз тревогу, вместо презрения – неловкую печаль, столь неуместную на его лице.

И течением уносит гнев. Кэтти растерянна, разбита, пуста. Роняет коробочку на дно лодки, прижимает ладони к лицу, лишь бы не видел брат слез, но всхлип срывается с губ, а плечи содрогаются, выдавая с головой.

– Остановись, – шепчет она сквозь слезы, что неумолимым потоком бегут по щекам. "Не смотри на меня", – опуская лицо, прижимаясь животом к коленям, обхватывая их руками и пряча лицо за предплечьями. – Пожалуйста.

Она не хочет, чтобы лодочник на причале слышал ее рыдания. Она не хочет, чтобы Йен снова говорил с ней так жестоко.

Стыдно. Было бы легче видеть в его глазах ненависть, – думает Кэтрин, и сама же одергивает себя, боясь этого пуще любой другой кары. Одиноко. Она должна пережить это сама, не имея ни возможности, ни права на утешение.

Сжимается сильнее, вдыхает запах куртки и плачет горче. Больно.[ava]http://savepic.net/7908986.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

103

Лодка качнувшись, остановилась. Плеск воды прозвучал в последний раз прощальной мелодией. Конечно, они покинуть озеро, но сейчас было первым протянуть руку и утешить. Как было всегда. И лишь за секунду до рывка Йен себя остановил. Как-то слишком лицемерно и расстраивать, и утешать за несколько минут. В таком случае, он ничем не отличался от всех остальных, а однажды обещал быть всегда рядом.

— Платок в кармане, — неловко и от того голос дрожит, но в нем всё ещё остались следы прежнего тона. От её слез он не отступит от своего слова, и то, что правда больнее всего от близких, он знал. Йен вообще замечательно подмечает детали, оставаясь внешне холодным. Подобная маска уже настолько сильно прилипла к лицу и не в последнюю очередь из-за неё.

Кэтрин. Чистая и непорочная по значению древних слов. Подобная насмешка судьбы от выбравших ей имя, ведь никто не ожидал, что события её так изменят. Говорят, имя предполагает судьбу человека, но в случае Андерсон высшие силы слажали довольно сильно. Судьбу человека предопределяют его поступки, а поступки зависят от действий извне. Самое то собирать семейный совет и решать когда и что упустили в воспитании леди.

— Ты же знаешь, что слезами правду не смоешь? — Спокойствие дается с видимым трудом, он снова берется за весла — до причала осталось совсем немного. Ситуация со стороны до боли комическая, вот только смеяться его больше не тянет.

Йен качает головой, сам привязывая лодку. Ещё немного времени они останутся здесь, до закрытия успеют. Кэтрин необходимо успокоиться, негоже возвращаться в таком виде. Йен внутренне содрогнулся от мысли, что с ним сделают её родные бабушка и дедушка. Такая простая и привычная мысль — слегка опасаться людей, которые её действительно любят и защищают. Если бы Кэтрин могла это допустить по отношению к себе, открыться… Тогда всё было бы иначе.

Айронс поднимает коробочку со дна лодки, стряхивая и открывая. В лучах фонарей кольцо отсвечивает, придает моменту некоторую торжественность, будто он и в самом деле делает ей предложение.

— Прими кольцо ради меня и семьи, — ради меня звучит гораздо искреннее, чем остальное, — оно недолго, но послужит твоей защитой, — а что делать с утопленной репутацией, я потом решу сам. — Йен поджимает губы, раздумывая как решать эти проблемы. Но заниматься всем надо по мере поступления, а не решать всё сейчас.

— У тебя должно быть красивое будущее, гораздо лучшее, чем у твоей матери. Не становись просто любовницей богатого человека, — Йен не смотрит на Кэтрин, он смотрит в воду и всё равно видит фигурку Андерсон. Но это легче, чем видеть её слезы.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

104

Качает головой, кивая – соглашается с тем, что слезы тут ничем не помогут, и вместе с тем еще горче плачет от слова «правда». Стирает влагу со скул пальцами, упрямо трет щеки ладоням, стараясь не касаться глаз – никакая водостойкая тушь не выдержит неподобающего отношения. Тихо всхлипывает и сопит мгновенно забившимся носом. Совсем некрасиво.

Не слышит боли в его голосе. Ищет платок, прощупывая карманы куртки Йена, но так и не залезает в них. Кутается, поджимает губы, боится смотреть на брата – и оттого следит за возобновившими движение веслами. Легкой волной колышет воду, лодка сдвигается вперед – Кэтрин хочет возразить, остановить снова: ей нужно время, чтобы успокоиться, – но она все же молчит, утыкаясь лбом в колени. Один раз она уже попросила, второй – не будет.

Выбирается из лодки первой: дно уходит из-под ног, каблуки и чуть дрожащие ноги предают хозяйку. Кэтрин не падает только чудом – но слишком увлечена своим горем, ставшим уже скорее показным, чем действительно душевной грустью. Она привыкла, что Йен всегда утешает ее, и бездействие в этот раз удивляет ее. Вынуждена признать: все-таки надеялась на ласку, и не получив ее, расстраивается больше прежнего, пытается закрыться – обхватывает себя руками, опускает взгляд, рассматривая носки сапожек, пока брат закрепляет лодку. Никто из персонала не подходит к ним – вероятно, крепление проверят позднее.

Следит за его движениями настороженно, как обиженный на ерунду капризный ребенок. Смотрит на его руки, поджимает губы, разглядев тоненький ободок кольца, слышит ласковый голос.

«Для меня».

К черту семью, к черту защиту – Кэтрин отворачивает лицо в сторону. Ей чудится на мгновение, что в словах его прячется больше обычного: больше нежности, больше чувств. Они всегда были близки, но сейчас – будто еще ближе.

«Для него».

По щекам снова бегут слезы – на этот раз искренние, без расчета на утешение. Для него – что угодно. За одно то, что он есть. За то, что он рядом. За то, какая нежность порой мерещится ей в его взгляде.

Не может совладать с эмоциями, снова всхлипывает – и прижимает ладонь к губам в тщетной попытке удержать рыдания.

– Для тебя, – шепчет сдавленно, вторя его словам – и чувствует его бережное касание на своей ладони. Опускает взгляд, чтобы видеть, как Йен надевает кольцо на ей безымянный палец. - Не стану.

В этот раз все будет чуточку честнее.

Их взгляды встречаются, и прежде чем он отпускает ее руку, Кэтрин просит тихо:

– Ты обнимешь меня?[ava]http://savepic.net/7908986.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

105

Кольцо садится как влитое, занимает своё место, законное или нет — время ещё покажет. Йен улыбается уголками губ, несмотря на печаль всей ситуации. Со стороны они, должно быть, счастливая молодая пара. Он наконец-то делает предложение, а она не может сдержать слез — так долго ждала.

Айронс, вероятно, никогда не скажет, что аналогов кольца в мире нет. А за проценты ювелир, выполнивший тончайшую вязь по ободу, незаметную без пристального разглядывания, никогда не повторит эту работу больше. Ведь она единственная для единственной. И пусть многие женщины мира завидуют, увидев это кольцо в портфолио известного ювелира, никто не узнает, кто был покупателем и получателем.

Кроме Офелии, конечно. Несмотря на то, что Йен тратил свои сбережения и наследство, доставшееся лично ему, мама всегда была в курсе покупок сына. И догадывалась о получателе. Но не задавала вопросов. В свою очередь, это немного тревожило самого Йена, однако Офелия и сама тратилась на дорогие подарки для своей единственной дочери.

«Хорошая девочка», — отпустив руку девушки, Йен ласково треплет Кэтти по макушке, взъерошивая до сих пор аккуратные пряди. Ему хочется верить, что обещание для него она сдержит. Это мелочь по сравнению с тем, что он сделал для неё. Ему хочется верить.

Ставя в приоритет всегда её, он подводил свою семью. Офелия, конечно же, всё знала — он будет удивлен, если нет. Корона наследника компании международного уровня тяготила не меньше, чем неопределенность по отношению к Андерсон.

В ответ на просьбу аккуратно обнимает, не как парень, как старший брат, неуклюже похлопывая по плечу. Йен не любит женские слезы, не знает, как действовать в этой ситуации и напрягается от одного влажного прикосновения через тонкую ткань футболки.

— У тебя всё получится, ты сможешь, — он не кривит душой, действительно веря, что она исправится. А потом он сможет сказать…

Сможет сказать то, что скрывает сейчас, прикрываясь заботой о сестре. Осознать свои чувства сейчас было серьёзным испытанием, но куда серьёзнее стало то, что он, кажется, знал это всегда.

— Поехали домой, — вместо колкости льда в голосе теперь звучала теплота. Он получил своё обещание и намеревался строго следить за его выполнением.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

106


Жестокие игры (cut)
31 марта 2015 года


Стул слегка скрипит, когда Йен неловко передвигается. Не слишком удобный, лакированный. Стол такой же, едва тусклый свет отражается от поверхности и рассеивает внимание не хуже любого гипноза. Йен изучающее смотрит на Кэтрин, а после на остальных девушек за столом.

На желание, да? — думает Айронс, выдыхая. Желание не столь страшная кара, если бы он не был за одним столом с девушками. Одной Кэтрин в голову может придти такое безумие, которое он не сможет выполнить. И в то же время Андерсон единственная здесь знает его слабости и сможет найти место побольнее. Если ей вдруг захочется. С другой стороны, он близко не знаком с остальными и не искушен в женских желаниях.

Айронс ухмыляется едва заметно. Реакция Кэт на его приход, да и общества, была интересной. Кэтти явно не ожидала, что он примет приглашение и даже придёт ни один. И была ли рада такому раскладу? На этот раз Йен не смог прочесть по её лицу ничего, кроме удивления. Иногда неожиданные решения того стоили.

За этим столом она была единственной из элиты, Йену впору было начать задаваться вопросом — нравится ли Кэтрин такое соседство. Он сомневался. Рядом сидела мышка их класса Шелли, Рамона посещала с ним литературный клуб, а вот девушку по имени Руби он не знал. Да и мог даже сказать, что видит в первый раз. Очень вряд ли последняя была из элиты, скорее подружка или, что более вероятно, игрушка элиты. Будь Руби элитой, Йен обязательно слышал бы что-то из слухов.

Приняв колоду от Кэтрин, Айронс безразлично раздал карты и вернул оставшееся на середину стола. Сосчитал количество очков у участвующих, определяя тех, кто ближе всего к победе и вылету. Выдохнул то ли от усталости, то ли от безысходной ситуации. Кажется, Айронс жалел о своем приходе на этот вечер. Можно было проигнорировать, как и все прочие приглашения на вечеринки элиты от Кэтрин. Это её стихия, не его.

Тепло улыбнувшись сидящей напротив Кэтрин, Йен перевел взгляд на окно. Вряд ли за этим столом он будет участвовать в разговоре. Айронс сам того не желая оказался в опасном месте — любое желание, обращенное к нему будет ударом по гордости. Он это предчувствовал, оставалось лишь желать победу.

Сейчас все были заняты своими картами и дополнительного сигнала к игре не требовалось. А молчание вполне может сгладить Кэтрин, привыкшая к тишине с ним.[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+2

107

Сутулилась, сама того не замечая. Съёживалась, пряча голову в плечах, испуганно озираясь по сторонам и примечая лица собравшихся. Лежащие на столе карты – две простых нечётных цифры тёмных мастей смотрели на неё с немой просьбой не трогать их «своими грязными ручонками».

Как же серая мышка школы, забитая тихоня и просто неудачница смогла попасть на закрытое мероприятие для влиятельных, богатых и успешных учеников школы Святого Леонарда, спросите вы? Резон, та самая причина, подстегнувшая нелюдимую затворницу преодолеть свой страх и выйти в свет, банальна, как сама игра в карты – девушке нужны были деньги. И пусть призом за победу должно было стать желание, никто не запрещал потребовать с проигравшего пять тысяч хрустящих зелёных купюр. Но то «зачем», а не «как», скажете вы и будете правы.

Шелли поднимает глаза от карт выискивая в зале ярко-алую гриву льющихся и всегда прекрасных волос, но их обладательница, хладнокровная Аннели, сейчас была в другой комнате, окруженная молодыми людьми из Поднебесной.

Девочка помнила, как та держала прямо спину, её безмятежное личико, говорящее о полной уверенности в своей победе.

«Вот бы и мне также», - пронеслось в мыслях у Томбстоун, которая только сейчас заметила, что всю дорогу её левая нога нервно подрагивала.

Именно Аннелиза подарила ей возможность стать не просто свидетельницей, немым зрителем, но участницей происходящего действа. И за то скромняга Шелл была ей очень благодарна.

Кроткий взгляд в сторону сидящего так близко молодого человека, и по щекам разливается предательский румянец. Запах моря, кружащий голову тембр его голоса, само его присутствие рядом заставляло чувствовать себя не в своей тарелке и в то же время на седьмом небе от счастья. Йен.

Если бы девочка только знала, что Айронс будет сегодня здесь, она бы… спряталась в своей комнатке, а после жалела бы об упущенной возможности, проливая слёзы на плюшевого кота. Ведь на торце стола, красуясь и улыбаясь, блистая ослепительным нарядом, восседала Кэтрин. Одного её взгляда: ледяного, уничижительного, пугающего, хватило, чтобы вспомнить как слёзы струились по ныне алым щёчкам, как тяжело было на душе, как больно укололо сердце от понимания тщетности своих попыток быть хоть чуточку ближе к её законному избраннику. Но сделанного не воротишь.

Пряча свой взор в картах, Шелли украдкой следит за его руками, мелкими движениями тела, стараясь выловить одну из тех особенностей, о которых ей рассказывала «королева». Но тщетно, и девушка переводит взгляд на соперниц по игре – помимо Андерсон за столом красовались ещё две девочки: обе миниатюрки, обе обладательницы теплых и длинных волос, но если одна казалась скучающей нимфой, то другой словно кнопку под зад подложили – вся извертелась.

Настоящим спасением стало пустующее место по левую руку от Шелл – тот уголок, где не было чужих глаз, где можно было представить себе хоть бабушку, хоть подругу с предыдущей школы, хоть крольчонка… Прикрыв на мгновение очи, она вообразила Рика – друга детства и славного тихоню. Такой не мог не ободрить её, да и разбавил бы цветник мужским духом.

Карты потребовали внимания, шурша на столе её имя, напоминая, что двенадцать очков для победы – это запредельно мало, что это однозначный проигрыш, а потому балерина, набрав воздуху в грудь и повернувшись к «Рику», потребовала:

- Ещё одну…, - но прервалась на полуслове: в зале появился новый игрок, чья ослепительная улыбка буквально выбивала дух, от чьей лёгкости без проблем можно было опешить. Алехандро (девочка помнила это имя, да и как можно было забыть столь харизматичную личность?) прокружил вокруг их стола и уселся прямо рядышком с Шелли, развеяв образ рубахи-парня Ричардсона, сместив его в другой план реальности.

Проглотив ком в горле, мышка наблюдала за тем, как скользят по столу карты, а после робко попросила у Айронса одну и себе. И дама червей, смеясь над неудачницей и подмигивая уже другой, не карточной леди, будто бы кричала всем собравшимся: «Как я её! Поглядите только! Она просто обречена проиграть!».

Ножка под столом вновь пустилась «в пляс», стуча на этот раз по полу каблучком алых туфель – её лучших, её любимых, так хорошо смотрящихся с белыми чулочками, с мягкими цветами серебристой юбки, дополняемой нежным кристально-снежным свитером с широким воротом. Лицо проигравшей посетила улыбка безнадёжности. Ладошка чуть слышно коснулась стола.

[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava][nic]Shelly Tombstone[/nic]

+1

108

I won't tell you that I love you
Kiss or hug you, 'cause I'm bluffin'

Потребовалось время, чтобы осознать происходящее. Не сразу Кэтрин одарила достаточным вниманием других участников игры: все больше смотрела на Йена, ловя малейшие движения, проскальзывающие на его лице эмоции. Это для всех прочих он покажется невозмутимым и непробиваемым, но вот едва заметно дрогнул уголок губ, а вот мелькнула во взоре задумчивость.

Он жалеет, что пришел сюда, – безошибочно определяет Кэтрин, передавая ему колоду карт. Их ладони на миг касаются друг друга, а взгляды пересекаются. "Зачем ты здесь?" – Хочет спросить, но не смеет оскорбить его подобным отношением при посторонних людях. Мягкая улыбка скрадывает удивление и раздражение: он пришел не один. Кэтрин не боится слухов, которые могут поползти по школе – в конце концов, это лишь неофициальная встреча – но злится, отмечая, что приведенная им девушка хороша собой.

Тем не менее, она здесь единственная хозяйка вечера, и этикет требует от нее уважительного и ласкового отношения ко всем гостям. Благосклонно кивает, мимолетным взглядом отмечая свои карты и запоминая их. Мелко, неважно. Не отводит взгляда от Шелли, и когда та вытягивает коварную даму из колоды, снисходительно и мягко улыбается:

– Повезет в другой раз, – тихо говорит Кэтрин и оборачивается на звук открывающейся двери. В сапфирах глаз прыгают черти, когда она видит Алехандро на пороге – и жестом она указывает ему на пустующее место во главе стола. – Я ждала тебя, – не лукавит: с горячим испанцем любая игра приобретала особый вкус, как чай с нотками гвоздики. А сама украдкой смотрит на Йена – дразнит в отместку за приведенную девушку.

Две дамы ложатся перед Алехандро, и Кэтрин не пытается сдержать усмешки:

– Похоже, они тоже, – мягко комментирует она прихоть фортуны.

Переключает свое внимание на Руби, деликатно не делает ей замечания по поводу некрасивой позы, и принимает свой ход.

На руках лишь двенадцать – неловкая комбинация. Можно вытащить картинку, и проиграть как неудачница Шелли – а с другой стороны, на столе нет ни одной девятки: все они где-то в колоде. Снова смотрит на Йена, упрямо держит его взгляд, и тянется ладонью к картам. Она не хочет побеждать в этом кону, хотя и знает желание, которое потребовала бы с Айронса за победу.

Из колоды – насмешкой судьбы – еще одна маленькая карта. Шестнадцать очков не хватит для победы – особенно на фоне определенно лидирующего Сервантеса. Желание у Алехандро в кармане – если, конечно, под рубашкой у дилера не найдется туза или, быть может, пиковой дамы у сердца?..

– Your move, – улыбается непринужденно и ласково Рамоне: они не были знакомы лично прежде, и Кэтрин осторожничает, предпочитая лишний раз подчеркнуть интонацией уважительное отношение.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

109

Сумерки сгущаются за окном, перекрашивая пасмурный день в темный вечер. Редкие капли мороси попадают на стекло и скатывают вниз. Йен наблюдает за ними, прислушиваясь к неспешному разговору в комнате. Выверенные в своей вежливости слова Кэтрин и Рамоны — они незнакомы, хотя обе знают его. Подобная ситуация кажется Йену занимательной, но интерес прячется в глубине глаз.

Он кожей чувствует взгляд Андерсон, перекидывая руку на спинку соседнего стула. Расслабляя тело, одновременно оберегая Шелли от возможных злых желаний — со своего места, взглядом наискосок он видит, что девчушка проиграла уже на первом этапе. Это даже удручает, фортуна не благосклонна к Шелли даже в игре. В этом он ей помочь не сможет. Она выбывает из игры.

Айронс реагирует на движение напротив Шелли, склоняет голову и слегка усмехается. Руби его забавляет. Ей определенно не место за столом среди девушек, что стремятся показать своё воспитание или же отсидеться настолько тихо, чтобы не заметили. Руби Ро больше подойдет шумная вечеринка, она слишком непоседлива. И по своему желанию выбывает из игры. «Глупая птичка, зачем же ты прилетела к чужому столу», — Айронс думает, что понимает Руби хотя бы отчасти. Ему тоже скучно, только Йен знает, зачем он пришёл. Из-за кого он пришёл.

Прибывшего последним Йен встречает легким кивком, приветствуя. Он его знал, но не был с ним знаком. Такими были все взаимоотношения в этой школе, ничего удивительного. А вот слова последнего игрока, обращенные к Кэтти, заставили Йена перевести на неё взгляд и едва заметно хмыкнуть, не позволив себе ничего больше. Его мысли не выразились даже в глазах, по-прежнему скрывая тяжелую правду. «Возвращаю твой взгляд, сестренка», — она прочтёт и поймет, не так ли. Маленькая Кэтти его хорошо знает.

Становится действительно интересно, после того как карты легли перед Алехандро — расклад идеальный, две дамы. Победитель определен, Йен едва заметно выдыхает. Его напрягала возможная вероятность выполнения желаний девушек.

Немного задумавшись, Йен без слов берёт сразу две карты сверху колоды, что расположилась посередь стола. Он рискует, но оказывается это того стоит. Лаковые прямоугольники послушно ложатся в ряд и Айронс мягко улыбается, поднимая взгляд на присутствующих.

— Сожалею, — лукавит, ему ничуть не жаль, что первый круг заканчивается так. В синих глазах смешинки и легкая неопределенность — он ещё не выбрал свою жертву. Йен склоняет голову, передвигается ближе к столу и смотрит прямо на Кэтрин. Вполне возможно, что именно она будет выполнять его желание и его взгляд обещает, что оно будет не самым приятным для Кэтрин.

Последняя карта, что с начала игры лежала рубашкой вверх, утаивая чужое преимущество, открыта.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

110

Выгнутая бровь и почти удивленный смешок. Айронс знал свои карты и шел на риск. Было лишь два варианта — выиграть или перебрать. Йен сам себя не мог назвать баловнем судьбы, но играя в карты в первый раз практически невозможно выиграть. Конечно, в этом он слегка кривил душой. Ангельский образ добродетели не слишком подходил Йену вне школы. Вот только об этом не нужно знать даже Кэтрин.

А вот он выиграл. И задумался. Играли на желание, а от присутствующих ему ничего не нужно. Кроме одной, но так спешить весьма рискованно и нетипично для него. Поэтому взгляд Айронса остановился на кувшине с чистой, он надеялся, водой.

— Шелли, не принесешь мне воды? — Спокойно попросил, даже не посмотрев на девушку. Взгляд был обращен на Кэтрин и в глубине таил истинное желание, сокрытое до поры. Ещё рано для действий.

Любой посчитал бы, что Йен напрасно растратил хороший шанс. Но Айронсу действительно не было дела до присутвующих, а забавляться с ними, уподобляясь элите, было совсем не в его стиле. Да и зачем ему подобные игры? Он пришел только ради одного — впервые за несколько лет ощутить тот вкус, что притягивает Андерсон. Невозможно заниматься чем-то годами, не перенасыщаясь. Кажется, у Кэтти был непомерный аппетит и куча неисполненных идей. Даже в её взгляде он мог прочесть сожаление о растраченном зря желании.

— Заново? — Йен отодвинул свои карты к стопке, дилер должен был смениться сейчас. И Айронс ставил на то, что это будет Алехандро. В изящных руках девушек карты смотрелись чересчур вульгарно. Лишь Шелли и Руби выделялись в этой театральной постановке. Так уж сложилось, что все дела элиты воспринимались Айронсом как игра на публику.

«Будет забавно, если дилером выберут малышку Руби», — Йен подумал об этом, склонив голову на плечо, что позволяло ему видеть сразу троих — Кэтрин, Рамону и Руби. Шелли и Алехандро оставались на периферии, но Йен и не ждал от них подвоха. Шелли слишком тихая, а Алехандро он безразличен. «Совсем насмешкой будет, если выпадет Шелли».

Тихая и неприметная Шелли, кажется, вжималась в стул сильнее от чужого внимания. Глупая девчонка, зачем тогда приходить на подобные мероприятия. В противовес ей была непоседливая Руби. А вот Рамона хорошо вписалась в эту атмосферу, как и Алехандро. Кэтрин действительно не ошибается в людях, когда ей это необходимо.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

111

Стоит тебе проиграть, как невольно становишься никем не примечаемой серой тенью, что может без зазрения совести наблюдать за реакцией и действиями остальных. Шелли же была такой всегда, несмотря на свой цвет волос или манеру одеваться: вечно проигравшая, вечно невидимка, вечно в тени. Так ей было комфортно, такой она стала в школе Святого Леонарда на первом же году обучения, такой была и сейчас.

Следя за ходом игры, девочка поражалась хамству со стороны крохи-Руби:
«Ведь ты пришла в приличное общество, а не в цирк! Перед тобой сидят такие красавцы и красавицы, одетые в лучшие наряды, держащие свои спины прямо, а подбородки высоко вверх, почему же не хочешь соответствовать моменту?».
И взгляд её тут же скользил к «совершенной» леди Кэтрин. Голова Шелли полнилась недоумения:
«Андерсон здесь не за тем, чтобы побеждать? Не понимаю… может, она просто хотела составить компанию, - взор падает на прекрасного снежного принца, - тебе? А может, ты просто хорошая актриса и не подаёшь виду?».
Загадочная девушка с волосами цвета лепестков сакуры, ходившая следом, вела себя сдержанно, приветливо и в то же время, она понимала, что сидит за карточным столом – так улыбались не друзьям, но соперникам.
«Интересно, я выгляжу хоть вполовину так же мило?» - невольно проскользнуло в дурной головушке, но мышка тут же отбросила чепуху в сторону и устремила свой взгляд на последнего участника встречи.
«Пришёл поздно, совсем не волнуется и на руках уже победа… жулик!» - балерина была попросту уверена в том, что Алехандро каким-то волшебным образом смог обкрутить собравшихся вокруг пальца.

Её мысли поплыли прочь, едва ли не отключая сознание в одно касание: прикосновение ладони старосты литературного клуба. Непринуждённая поза, лёгкость, с которой он был так близко рядом с ней, а также неподражаемый запах моря кружили голову, искажая привычный мир до неузнаваемости. Его рука была подобна крылу ангела, что защищал глупенькую девочку от всех невзгод мира, прятал ту от чужих взглядов, презрения, ненависти. Она совершенно забыла о своём обещании, о той встрече с «его девушкой», когда слёзы бурным потоком покидали глазницы и орошали собою пол и юбку, падали крохотными каплями, что разбивались вдребезги, оставляя после лишь мокрые солёные пятна. Сердечко часто-часто забилось в груди, едва ли не разрывая свою тюрьму в клочья. Шелли задержала дыхание, боясь спугнуть момент. Сознание сжалось до крохотной точки, в центре которой правил и царствовал лишь один человек. Тот, кто сейчас победил, тот, кто мог, подобно удачливому путнику из старых сказок, загадать любое желание, и то было бы тот час же исполнено.

И тогда он показал всем, что был выше ситуации. Простая просьба, что поставила краснеющую на глазах девочку в тупик. На ватных ногах, она поднялась, надеясь почувствовать на себе его взгляд, но юноша смотрел лишь вперёд – в лицо своей наречённой.

«Я просто… просто… прислуга?» - предательски дрогнули руки, что сейчас цепко держали гранёный стакан. Будь в них чуть больше силы, тот бы треснул, не выдержав напряжения. Вода, покидая свой прежний дом, тихонько журчала. Пара капель, неосторожно разлитых проигравшей, остались на льняной салфетке.

- Пожалуйста, - едва слышно сорвалось с пересохших губ, когда стекло коснулось руки прекрасного принца, что так и не удостоил её своим взором.
[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava][nic]Shelly Tombstone[/nic]

+1

112

Нелепое в своей простоте желание – слишком в духе Йена, чтобы злиться на него. Не попытка оскорбить, не желание унизить. Даже Шелли он выбрал сознательно, – уверена Кэтрин. Он уверен, что их одноклассница не усмотрит в его просьбе оскорбления.

Но в глазах Андерсон читается непонимание: они смотрят друг на друга, и в какой-то момент Кэтрин была уверена, что желание будет адресовано именно ей. В последнее время их разговоры становились все тяжелее, воспоминания о прогулке по Лондону болезненно кололи сердце – и после тех слов она сомневалась, не потребует ли он чего-то... из ряда вон.

И все же – стакан воды. Второго шанса может не быть.

Улыбается Руби – гостеприимство истинной английской леди, не более. Маленькой пылкой девчонке было не место за этим столом, и каждое ее слово лишь подтверждало это. Она пришла сюда шутить? Кажется, ошиблась дверью – парад клоунов дальше по коридору. Маленькая непоседа раздражает.

Карты сегодня любят Кэтрин, и она не медлит ни секунды, протягивая ладонь к колоде. Выражение лица – безразличное. В этой партии ей действительно все равно, кто победит – Кэтрин Андерсон это едва ли коснется.

Восьмерка смеется в лицо. Двадцать четыре.

Не важно.

– В литературном клубе, должно быть, знают много сказок, – передала эстафету Йену, не зная, что Рамона, сидящая во главе стола, так же член этого кружка. Кэтрин не пытается задеть брата – лишь проявляет вежливость, поддерживая инициативу дилера, и осторожно делегирует просьбу Руби. Впрочем, без особой надежды. Ждать, что Йен станет рассказывать сказки за игральным столом – довольно глупо, и все же... "Расскажи мне сказку", – эхом воспоминание вызывает чуть смущенную улыбку. Кэтрин не краснеет, но взгляд ее, направленный на Йена, теплеет.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

113

Благодарит безмолвно, чутким прикосновением пальцев при принятии стакана, легким взглядом и кивком. В горле пересохло не от волнения, от духоты и общей комичности ситуации. Он никогда бы не подумал, что будет играть так. И всё же появляется легкое напряжение — взгляд на Шелли его взволновал. Пересохшие губы сложно не заметить, как и быстрые движения языка, что пытается избежать болезненных трещин. И Йен возвращает стакан, так и не отпив.

— Попей, — в голосе просьба, он недооценил закомплексованности девочки и её мысли. Его единственная ошибка за вечер, не считая прихода сюда. Желание Йена не попытка кого-то унизить, желание Айронса всего лишь самое безобидное за всеми столами и Шелли, возможно, должна быть благодарна, что выиграл он. Все остальные за этим столом были непредсказуемы. Алехандро ушел так же быстро и незаметно, как пришел. Рамона хоть и знакома, но не разгадана — о чем она могла думать и чего пожелать? Руби слишком непоседлева, но предсказуема, однако её умение тасовать колоду удивляет. Кэтрин просто невозможно. От невозможно красива до невозможно жестока. Айронс уверен, ему было бы неловко за желание своей «невесты».

Йен тянет ещё одну карту и смотрит на получившееся число. Слишком просто, фортуна редко любит дважды победителей. Айронс поджимает губы, едва заметно улыбаясь Рамоне, и переворачивает прямоугольники карт вверх рубашкой. Бессмысленное, но всё же действие. У них есть ещё время.

Странная для этого вечера просьба удивляет, Йен адресует ещё один взгляд Руби. Чего она добивается или просто развлекается, стараясь не показать нервозность от этого места? Но нет, девочка полностью расслаблена, словно попала в свою стихию. И если без карт в руках она была лишь ребёнком на вечеринке взрослых, то с картами получила всё внимание. Кэтрин поддерживает. То ли от скуки, то ли чтобы задеть — прочитать что-то нельзя, ведь он на неё не смотрит.

— Боюсь, наши сказки не подходят этому вечеру, — Йен выделяет голосом «наши», играет взглядом и возвращает своё внимание окну. — Рамона или Шелли могут сделать любую историю незабываемой, даже если сначала это было лишь два предложения о влюбленном в статуэтку балерины.

Лишь легкий намек, скрывающий за собой слишком большую боль. Его не разгадать даже проницательным людям, Йен слишком умен, чтобы дать больше информации, чем требует ситуация. И не хочет стать уязвимым, показав полноту своих чувств. Он всего лишь вспомнил сказку, а участницы литературного клуба не должны отказать ему  в услуге её рассказать.

— Шелли, порадуешь нас? — Попросил спокойно, девушка за весь вечер не сказала и пары слов, Йен хотел бы её подбодрить: — Рамона поможет.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

114

Она никогда не ждала подвоха лишь от него, от единственного странного и недостижимого человека, что казался крохе гостем с далёких звёзд. И сейчас, когда вода, скользнув по язычку, приводит в порядок чувства, Шелли корит себя за последние мысли, что родились в её головушке.

Йен был выше того, чтобы глумиться над покалеченным созданием. И одного его взгляда юной балерине хватало, чтобы почувствовать себя живой, способной на многое, порою даже на маленький подвиг. Именно благодаря нему она смогла преодолеть свои страхи и начала посещать литературный кружок, подаривший столько приятных, незапятнанных горечью моментов.

Хрусталь встал на стол, гулко (от робости девочка всё ещё плохо контролировала свои движения и едва не уронила тару) ударяя донышком о древо. Она прячет свои глаза в кристально-чистой водице, что постепенно успокаивается, и приходит в покой. Но рябь вновь бежит по прозрачной плёнке, стоит шумной непоседе схватиться за карты и начать нарушать такую тихую, волшебную атмосферу. Невольно для себя Шелли чувствует, что гневается на малышку Руби, превратившую этот момент (который розововолосая запомнит на долгие годы и, возможно, не забудет до самой смерти) в фарс. И, похоже, она была не единственной, кого подобные выходки выбивали из колеи. Шелли и Рамона делили не только цвет волос и общее дело. «Мячик» просьбы летит как горячая картошка от малявки в руки Кэтрин, а та, едва касаясь темы, передаёт её возлюбленному. Тот же, принимая обжигающий дар, какое-то время вертит его в руках, но после «картошка» ложится на стол перед двумя девицами. Шелли «протягивает к нему руки», облизывает влажные губы и, нервно поправляя чёлку, едва ли не пищит:

- Я не такая уж…, - магнето скользит по ледяной корке, пылко алеют щёчки, руки сами собой сцепляются в замок, который зажимают обнажённые коленки, и Шелли не может позволить себе ударить в грязь лицом – ведь Йен верит в неё.

- Крохотная, ранимая, изящная, - голос чтеца стал мягок и нежен, словно слушателем сегодня было её дитя: ляля, что не могла уснуть без сказки на ночь, - Она всю жизнь простояла так высоко, что малютка Финн мог дотронуться до неё лишь взглядом, - Шелли медленно моргнула и оставила веки полуприкрытыми, - и пусть у него было много игрушек: от серого слона, на котором он мог кататься верхом, до крошечных стеклянных шариков, в которых, казалось, жили другие миры, мальчика всегда тянуло к фигуре, что навеки застыла в изящном па. Но матушка Финна строго-настрого наказала мальчику даже думать играть произведением искусства – то было так хрупко, что любое неосторожное движение могло навсегда покалечить танцовщицу, превратив красавицу в груду треснутого фарфора, - в глубине души Томбстоун чувствовала: рассказ становится близок ей, она ощущает себя частью истории и начинает переживать за героев. На ушко шепчет что-то тёмное, призывая ту открыть свою книгу жизни и заставить фигурку пережить её историю, дать той вкусить горечи, но Шелли не желает видеть иного конца, кроме как счастливого.

- Мальчонка рос: он уже без труда мог дотянуться до верхних полок и часто, тайком от матери ласково касался кончиками пальцев крохотных ручек, вытянутых к миниатюрной ступне. Гладкий и тёплый лак скользил по подушечке, и Финн был готов поклясться, что в тот момент её миниатюрные глаза обретают осмысленность, а с губ срывается едва слышимое дыхание.
«Ты, должно быть, устала вот так всегда стоять на одной ножке?» - спрашивал её Финн, вновь проводя пальцем по фарфору, но ответа, как это можно понять, не последовало. Он аккуратно, едва дыша поставил своё сокровище на место, сдув на прощание пылинки с хрупких плеч.
«Вот бы ты была настоящая», - промолвил он, одаривая её улыбкой, а после лёг спать.

Шелли замолкла, чтобы перевести дух и в очередной раз приложиться к стакану с водой. Она обвела взглядом всех присутствующих, убеждаясь в их внимании, а после продолжила:

- На следующее утро, придя в школу, Финна познакомился с новенькой девочкой, что только-только перевелась из заграницы. Хорошенькая, она дышала жизнью и была полна энергии. Казалось, девчушка не нарадуется на жизнь - так ей было всё интересно. Вместе они гоняли жаб в пруду, катались на велосипедах по прилеску, пускали камушки по речной глади, и Финну с ней было так весело, что мальчика едва ли можно было увидеть дома вне ночи. Каждую свободную минуту он проводил с ней, каждая его мысль была о новом друге, и как-то раз юноша вновь потянулся к фигурке, что украшала верхнюю полку. Той ночью фарфоровая балерина услышала историю о его новой жизни и о дружбе, что завязалась между ним и новенькой. Статуэтка же могла лишь безмолвно слушать…

Девочка наконец-то обратила своё внимание на карты, что лежали у неё перед носом. Она на краткое мгновение прервала свой рассказ, отмечая невезучую чёртову дюжину. Ладошкой Шелли сделала жест, прося Руби ещё одну карту, а за той ещё…

- И каждый новый день дарил Финну неизведанные ощущения. Он радовался жизни, разделённой вместе со взрослеющей подругой. Между ними не было тайн, недомолвок, обид и страсти не кипели бурною рекою, что могла бы расцепить крепкую хватку, которой они держались друг друга. Они росли, Финн возмужал, а его вечная спутница превратилась в прекрасную юную леди. Не было нужды скрывать тех чувств, что из искры дружбы превратились в пламя любви, а далее мерным и тёплым огнём продолжили свой путь в семейной колеснице. Однажды, хмурым зимним днём, когда пурга и метель завывают за окнами, Финн сидел в своём любимом кресле вместе с сыном.

- Папа, а что это у нас стоит там? – протянул мальчик, указывая пальцем на высокую-превысокую полку, где скопилась пыль, и даже поселился один паук. Он сплёл свою паутину в уголке, один край зацепив за крохотные пуанты, воздетые ввысь.

- Это? – Финн прищурился, встал и потянул руку, схватив небрежно своё некогда сокровище, - Это, мой мальчик…- отец поставил статуэтку перед сыном, смахнул рукой с той пыль и в удивлении открыл рот: крохотная фигурка более не тянулась к солнцу, но согнулась в три погибели, обхватив свои крохотные фарфоровые коленки ладошками. Крохотные стеклянные капли украшали её ножки, а личико, некогда сияющее и прекрасное, было спрятано в изгибе рук под растрепанными волосами. Финн аккуратно провёл пальцем по лакированной головушке, но от прежнего тепла не осталось и следа.
- Это, мой мальчик, самая прекрасная из всех фигурок, какие только делал человек, - с грустью вздыхает он, пряча кроху на место. В тот же момент в комнату входит миловидная женщина на сносях. В её руках играет красками коробка, украшенная алой лентой. Эллис – так звали жену Финна, протягивает возлюбленному подарок, воркуя над сыном и напоминая непутёвому мужу о годовщине. Тот, всё ещё мрачный, разворачивает подарок и достаёт из коробки крошечного молодого человека – всего два пальца в вышину. Он крепко держится за эфес тонюсенького меча и храбро глядит своими фарфоровыми глазами вдаль. На немой ответ супруга Эллис отвечает ласковой улыбкой и кивком головы:
- Ей, должно быть, стало одиноко с тех пор, как я украла тебя, - фигурки становятся рядом. И пусть в тот день они смотрелись очень странно: серьёзный воин и сломленный лебедь, на следующий же семейство могло видеть новую сценку. Казалось, рыцарь добивался руки прекрасного создания, стоя на одном колене. Та же, вытянувшись на цыпочках, отвергала её, вороча носик в сторону. Но что ни день, то новая сценка: всё ближе и ближе друг к другу фарфоровые изваяния, всё ярче и живей их улыбки…

Шелли закончила свой рассказ, протягивая руку за последней картой и удивлённо тараща глаза на пятёрку: судьба приготовила подарок, от которого на миловидном личике алым серпом заиграла улыбка.
- Прости, Йен, - обернулась балерина к юноше, - Я ушла от темы...[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava][nic]Shelly Tombstone[/nic]

+1

115

Права Рамона: лица, скрытые за масками чувства и проявленные эмоции сейчас куда важнее, и Кэтрин улыбается – легко и беззаботно, но внутри все точно сжалось.

"Наши" адресовано только ей. Кэтрин переводит взгляд на Шелли, опасаясь пристальным взглядом выдать слишком важное – и слушая сказку, которую рассказывает маленькая девочка, проговаривает в голове другую: более жестокую и правдивую, которую хорошо знали выросшие Йен и Кэтрин.

Хрустальная балерина была настолько прекрасна и любима хозяйкой, что зазналась и посчитала себя самой лучшей, – об этом была та сказка, которую имел ввиду Йен. Кэтрин опускает взгляд, рассматривая свои карты, но не касаясь их. Она не хочет видеть лиц, не хочет пытаться понять, что творится в чужих головах – ей безразличны эти люди: все, кроме одного. И по его мнению это она, Кэтрин Андерсон, – хрустальная балерина.

"И тогда я уйду от вас", – сказала чересчур много возомнившая о себе красавица, шагая с полки прочь от других игрушек. Ее осколки сияли на полу и были так же прекрасны, как и она сама прежде – но они были лишь мусором, который следовало выбросить, не более.

"Не становись мусором", – пытается сказать ей Йен своим намеком, который едва ли кто-то еще за столом смог бы оценить в полной мере. На короткие мгновения ловит его взгляд, улыбаясь даже немного печально.

Дверь в комнату раскрывается, выпуская Чжоу из привычного ему полумрака. Кэтрин поворачивается вполоборота, смотрит на гостя – и хозяина игры. Приход Ляна может означать только одно: они уже закончили – а значит и здесь засиживаться проку нет.

– Вы уже все? Мы только начали, – в голосе Кэтрин нет разочарования. Эта игра уже успела разозлить и одновременно – обескуражить ее. – Кажется, Руби теперь будет должна ребятам желание.

– Запишем на её счет, – обрывает партию одной уверенной фразой.

Все закончилось слишком быстро – но и собирались они слишком долго, потеряли слишком много времени на сказках и разговорах. Кэтрин поднимается из-за стола провожая гостей вечера, и даже почти не удивляется, когда Лян вежливо, но настойчиво просит:

– Мистер Айронс, не могли бы вы вместе со своей прелестной спутницей уделить немного времени и прошествовать за мной?[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

116


***


Едва заметно улыбается Ляну, озвучившему ее собственное желание, которое она не смогла произнести в присутствии Йена. Не будь здесь Айронса, Кэтрин могла бы позволить себе гораздо большее, но ловя на себе его взгляд, она чувствует стыд за то, что было и могло бы быть. Различает удивление в его взгляде, надежно скрытое его обыкновенной невозмутимостью.

Йен знал, куда идет, – одергивает себя Кэтрин. Танец – невинное желание, крайне низкая плата за поражение, а Рен – красивый и обходительный юноша, который не сделает Рамоне больно… не у всех на глазах. Эта комната помнит куда более откровенные и жестокие идеи.

Пожимает плечами – ей все равно, исполнят ли эти двое пожелание Ляна. Кэтрин не желает ни падать еще ниже в глазах Йена, поддержав эту задумку, ни сдавать позиции, отказывая одной из самых харизматичных личностей школьной элиты. Пусть делают, что хотят.

Легкость, с которой Рамона соглашается, забавляет. Похоже, никто не объяснил ей правила на входе: это было желание Рену, и юная мисс вовсе не обязана была помогать Бэйкеру исполнять его. Или, быть может, девушка сама хотела? Короткая усмешка – Кэтрин представляет, как сильно можно хотеть этого красавца.

Йен отворачивается к окну, и Кэтрин не остается ничего кроме как перевести взгляд на импровизированную сцену. Звучат первый аккорды, и Кэтрин не узнает эту музыку – но первые же слова говорят сами за себя. «Слишком быстро для бачаты», – недовольно отмечает Андерсон, отворачиваясь. Весь танец они проводят в созерцании: Йен – убранства комнаты, а Кэтрин – Йена. Лишь изредка она переводит взгляд на танцующих, чтобы убедиться: слишком вульгарно. Рен мог нежнее, но, похоже, страсть и похоть затмили ему разум. «Заставить их танцевать еще раз?»

Лицо Йена все такое же безразличное, и под маской его спокойствия прячет лицо откровенная скука. Кэтрин отмечает это с несвойственной ей чуткостью, и теряется от своей неожиданной догадки, не зная, что с ней делать.

Оборачивается как раз вовремя, чтобы не пропустить вольную интерпретацию Рена на тему желаний Ляна. Легкая улыбка тронула губы Кэтрин и тут же скрылась за ладонью, но веселые бесенята в глазах остались, выдавая радость. Поставить Ляна на место одним метким жестом – это надо уметь, и далеко не всем удавалось удостоиться подобного раздражения, выдаваемого мерным глухим стуком пальцев по столу. «Очень терпкая нотка», – не может не согласиться Кэтрин с абсолютным соответствием загаданного и исполненного.

– Ты был слишком груб с юной леди, – мягко касается плеча вернувшегося на место Рена, возвращая должок Рамоне – и одновременно насмешкой над Ляном: Бэйкер оценит. – Но если вас, мисс Ллойд, все устраивает, то я не буду настаивать на повторной попытке, – смотрит ей в глаза и берется за карты, не сомневаясь, что та более чем «довольна».

Изящные ладони леди не созданы для карт. Кэтрин протягивает собранную в аккуратную стопочку колоду Ляну.

– Тебя не затруднит? – Мягко, почти ласково. Их пальцы на мгновения соприкасаются – прямо перед лицом Рена. Кэтрин наблюдает за ладонями, что ловко и методично тасуют колоду; не отрывает взгляда, ожидая, когда из рукава появится нужная Ляну карта, но так ничего и не замечает.

Благодарит кивком, забирает протянутые карты. Не доверяет – и двумя неловкими движениями меняет порядок, лишая его возможного преимущества. Лишая ли?

Кэтрин задает новую игру с усердием и аккуратностью воспитанницы закрытой школы для девочек, раскладывающей гадальный пасьянс. Неторопливо, вычурно и нарочито осторожно. Бейкеру везет, Ляну – не очень.

Замирает сердце, когда видит червонный блэкджек перед Йеном – и поднимает на него взгляд чуть настороженный и немного радостный. Кэтрин не знает, к худу или к добру это, но в одном она может быть уверена: Айронс не желает ей зла – брат не станет унижать ее. И в то же самое время – он единственный за этим столом может сделать ей действительно больно.

– Фортуна на твой стороне, – братец. – Блэкджек.

Рамона, Вуши – после собранной Йеном победной комбинации ей практически не интересно, что у них – собственные карты и те не привлекают внимания. Кэтрин опускается на свой стул, не отрывая глаз от карт перед братом. Какая, право, причуда судьбы.

– Кто-то будет бороться?..[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

117

- Спокойно, - отвечает ни хладнокровно, ни язвительно. Просто никак, будто успокаивая свои мысли, в которых Бейкеру необходим доктор, а бильядной уборщица - как минимум стереть со стола чужую кровь из разбитого носа, ибо вышел бы прекрасный косплей Брэди. Разве что более сокрушительный, чем первоисточник.

Но все же даже прикосновение белокурой красотки к плейбою не становится последней каплей. Он принимает насмешку, понимает, но не злится больше, чем есть на данный момент... Потому что это просто невозможно.

Выполняет просьбу Андерсон, принимая из её рук колоду. Тасует ловко и быстро, но не ускользает от его внимания недоверчивый взгляд окружающих. Но ему плевать - будь они умнее, раздели бы Ляна при входе. Но нет. И пусть теперь следят за его руками, ожидая подвоха. Ведь это крайне забавно. Заканчивает свою игру в диллера на минуту и отдает карты обратно. И как-то мягко улыбается, когда Кэтрин пытается "испортить" его план. Соглашается сам с собой, что это наивно и даже удивляется, как это британская леди не роняет карты на стол. Все же её пальцы пригодны явно не для таких вещей.

Бейкер близок к победе, но Айронсу везет больше. И если у Кэтрин не Блекджек, то Йен явно принес жертву фортуне в этот вечер. Впрочем, Ляну было бы на это все равно, разве что реакция блондинки его заинтересовала. "Подумает, что отправила мой план в тартарары?

Улыбается и просит карту, затем еще одну. В сумме выходит двадцать. И Чжоу решается на опрометчивый поступок - берет еще.

Двойка... В сумме двадцать два. "Хм, а что тут у нас" - его взгляд, полный удивления мимолетно проскальзывает по женским ручкам и останавливается на только что полученной карте. Лян хмурится, ему не нравится карта. Зажимает её указательным и средним пальцами и разворачивает рубашкой к себе. Внимательно вглядывается, не пропуская ни одной линии рисунка. И вновь поворачивает карту к себе лицом.

Да, двойка, ему не показалось, но ни с того ни с сего встает с места, подходит к настенному шкафу. Достает из него кейс для карт и вкладывает в него полученную двойку буби. Садится на место, все так же хмуря брови.

- Кэтрин, может все же дашь мне карту из этой колоды? - произносит небрежно и таки получает новую. Да, туз. В Блекджеке не важна масть, но знали бы сидящие за столом, как важна она в этот раз. И его не волнует, что скажут другие - это его комната, его стол и его карты. И он крайне зол, пусть и начинает остывать.

Впрочем и для тех, кто возмутится, у него припасен ответ.[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

+1

118

Хаос. Именно так характеризует утомленный занятиями и странным фейерверком чувств мозг происходящее. За танцем Йен наблюдает вполоборота – ничего серьёзного. Не его девушка, не ему беспокоиться, но взгляд предостерегающе пуст. Айронс несет ответственность за члена своего клуба, а потому не позволит ничего лишнего, если Рамона попросит. А девочка выросла, девочка сейчас совсем другая и потому он молчит, наблюдая.

Его не тяготит чувство вины за отданное желание, в этой комнате есть человек важнее остальных и ему не жаль. Вульгарность действий он игнорирует, не проявляя возмущения. По всем видно, что они привычны к этому и это вызывает легкую усмешку. Чего он ещё мог ждать здесь? Провальное желание приблизиться ближе к её миру, понять. Но Йену ближе ветер побережья и небрежные подростки, что не избалованны вниманием родителей и легкими деньгами.

На карты он взирает с легким налетом изумления, отчасти не веря, что ему вновь повезло. И за тем везением он готов заподозрить что угодно, но в комнате нет людей, которые бы подыгрывали ему, скидывая карты. Кроме Кэтрин, а она, увы, не слишком умела в обращении с капризными прямоугольниками, таким рукам подходит иное развлечение.

На обмен взглядами и фразами он наблюдает с немым любопытством, собирая чужие диалоги в мозаику. Йен что-то для себя запоминает и вновь опустошает свой взгляд. Показать свой интерес стае гиен всё равно, что станцевать румбу перед львом. И потому он скрывает всё за привычной скукой.

Победитель в этот раз не он один, но лишь ему повезло с двух карт. Победитель он или проигравший? Кажется, время покажет, но Айронс не намерен уступать своё желание или вновь тратить его на пустую просьбу. Его не оценивают как серьёзного противника, особенно в кругу элиты. Для них всех он всего лишь ещё один мальчик из окружения принцессы, коему повезло выбиться в вассалы. Место почетное и определенно его хотят другие.

Только в их личной сказке именно он принц, а она золушка, на чьей стороне извечная фортуна. А может просто слишком влиятельные люди. Станет ли Айронс ещё одним шансом на спасение или… Или никем.

— Мы можем закончить, — без вопросительной интонации, просто как факт и его право на желание. Он устал и не против пообщаться с Кэтрин перед сном. Йен дождется её в любом случае, даже если она останется за столом, а не покинет его следом за ним.
[NIC]Ian Irons[/NIC] [STA]pricked[/STA][AVA]http://savepic.ru/8891557.png[/AVA]

+1

119

Кэтрин не спорит – ее лицо безразлично и невозмутимо, когда Чжоу просит иную карту, хотя они оба отлично знают, что в этой колоде неоткуда взяться лишним. Лян блефует, красиво играя возмущение на публику – и столь умело делает это, что никто не смеет возразить ему.

Причина такой игры становится очевидна, стоит только Кэтрин вскрыть очередную карту – туз. Поднимает глаза на Ляна, смотрит внимательно, прежде чем отдать заветную победу еще одному опасному игроку. Она не сомневалась, что Чжоу знает все в своей вотчине, но даже предположить не могла, что он продемонстрирует свои навыки обмана и карточного мастерства именно на ней.

"Так сильно нужна победа в этом раунде?"

Переводит взор на Йена. Она не уверена, чьей победы стоит страшиться больше. У Айронса едва ли есть желание публично унизить ее, но только он знает, как причинить ей настоящую боль одним метким словом. Лян же при всем желании не смог бы задеть Кэтрин – не будь здесь Йена, в присутствии которого Андерсон невольно становилась уязвимой. Рассчитывать на помощь брата не приходилось: Кэтрин давно выучила, что за свои ошибки должна платить сама...

..и все же он помогает. Короткую фразу можно интерпретировать по-разному: Йен оставляет ей возможность принять его помощь – либо отказаться, всего лишь услышав его слова чуть иначе. И Кэтрин упрямо слышит то, что хочет: шанс не дать Ляну загадать желание, которое могло бы подставить обоих детей Офелии Айронс. Этот риск им ни к чему.

– As you wish, – опускает карты на стол, поднимается с места. Улыбается мягко и смиренно, не смотрит на Йена до тех пор, пока он не закрывает дверь за ними – но когда они остаются наедине, смотрит уже не покорно, но благодарно, и шепчет тихо: – Спасибо.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

0

120

Чувствует ли опасность Айронс или же ему действительно наскучило - неважно. Важно лишь то, что Сейчас Чжоу отступает. Отпускает ту, ради которой все это затевалось. В очередной раз, но не в последний.

Подпортил ли Йен очередной расклад? Возможно.

Со стороны же все должно выглядеть, как уважение к узам, что связывает этих двоих. Потому Лян не возмущается, лишь незаметно пожимает плечами, выказывая сожаление. И все же, Айронса есть за что уважать, пусть им с Чжоу не выпадала возможность поговорить многим больше, чем о погоде.

Кэтрин одаривает его коротким взглядом и уходит вслед своему королю червей. И губы Ляна дергаются в легкой улыбке - вечер для него начался с этой пары и ими же закончился. Неразлучны. Забавно.

Дверь закрывается, и Лян как-то грустно выдыхает. Скучно... Взгляд блуждает по оставшимся. Он был бы не прочь поговорить с Мао, но говорить им сейчас особо не о чем. Разве что обсудить длину чонсама. Узнать Рамону поближе? Все же девочка чем-то зацепила взгляд, но эти ужасные розовые волосы... Впрочем, может именно в них и дело? Не сейчас. Но Лян таки улыбается ей одной из своих самый ослепительных улыбок. Жаль, конечно, что до голливудских голубоглазых красавчиков ему далеко, и 100% результат улыбка не даст. Но все же вкладывает все благодушие и харизму. А после поворачивает голову в сторону Рена. Сегодня тот показал, что процентов на 20 достоин называть себя элитой. С тобой тоже поговорим попозже...

Еще один вздох в полной тишине, и Лян в мыслях прокручивает фразу "Чего сидите? Проваливайте!", но раздражение уходом сладкой парочки не дает ходу в массы.

- На сегодня, пожалуй все, - извиняющиеся пожимает плечами, продолжая играть роль радушного хозяина. - Встретимся как-нибудь в другой раз, спасибо за компанию.

А теперь проваливайте.[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

+1


Вы здесь » Code Geass » Альтернативы » Sexuality