По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » События игры » 19.01.18. Шницель, кровь и вино


19.01.18. Шницель, кровь и вино

Сообщений 1 страница 11 из 11

1

1. Дата: 19 января 2018 года
2. Время старта: 18:00
3. Время окончания: 20:00
4. Погода: Безоблачно,  5°С, ветер северный, 5 м/с. Отличная погода для посиделок в ресторане с бывшим премьер-министром
5. Персонажи: Шнайзель эль Британия, Корнелия ли Британия
6. Место действия: 11 сектор, Нео-Токио, ресторан «Золотая Корона»
7. Игровая ситуация: Прибыв в 11 сектор, Корнелии так и не удаётся встретиться с Юфемией, что очень сильно её огорчает, а разговор с графом Рочестером приносит недостаточно удовлетворения неутомимой Богине Победы. Чтобы сгладить свои впечатления от визита, она решается на отчаянный шаг, чтобы встретиться с крайне неприятным для неё человеком: Шнайзелем.
8. Текущая очередность: Корнелия, Шнайзель

Созданный мной эпизод не влечет за собой серьезных сюжетных последствий. Мной гарантируется соответствие шаблону названия эпизода и полное заполнение шапки эпизода на момент завершения эпизода

Отредактировано Cornelia li Britannia (2020-12-08 23:44:01)

0

2

Неудовлетворительно. Это состояние преследует Корнелию с той самой минуты, когда вместо любимой сестры её встретил граф Рочестер. Стоило бы предупредить о своём визите. Но Корнелия с самого детства, что они провели вместе с Юфемией, любила делать сюрпризы для своей младшей сестрёнки. Похоже, что теперь сестрёнка выросла. И ей не до своей старшей защитницы. Осознание этого жгло, но Корнелия вспоминала слова почтенного графа:

«Вашей сестре нужны не защита и не наставничество. Больше всего она ждет от вас доверия к ней и ее решениям. Понимаю, что это требует куда большего мужества, чем схватка с врагом на поле боя, но если сама Богиня Победы поверит в принцессу Юфемию, то всем прочим просто не останется выбора».

Красивые слова, а что за ними? Пендрагон присылает человека из МИ6. Разве он не приехал её защищать? Разве Юфемия не будет доверять тому, кто встал на её непосредственную защиту? Противоречие загоняло Корнелию в тупик, заставляя снова и снова прокручивать в голове результат их не очень длинной, но плодотворной беседы. От недоверия к принятию и назад. Круговая порука. И тот факт, что встретиться с Юфемией у неё не выйдет, лишь выбивал почву из-под ног. Ведь Корнелии нужно возвращаться назад уже очень скоро: она рассчитывала на то, что проведёт в 11 секторе куда больше времени. Безусловно, провести дней пять, а то и неделю с сестрой — что может быть лучше?! Но во время последнего визита в генштаб ей сообщили, что днём 20 числа по Пендрагону её будет ждать командующий сухопутных войск. Предстоит серьёзный разговор, основной повесткой которого станет дальнейшая судьба кампании на Ближнем Востоке. Будет она продолжаться или нет — всё решится завтра.

А пока Корнелия не хотела слишком сильно зацикливаться на всём этом. Несколько перелётов подряд, перестраивание под часовые пояса, среди которых уже давно все стали ей чужими, добивали морально так и не отдохнувшую Корнелию. Что ж, командировка на то и командировка. Ничего не поделаешь.

Корнелия вздохнула. Роскошные двери VIP-входа, распахнувшиеся перед венценосными особами, остались далеко позади и теперь от возможности хоть немного расслабиться, её отделяло всего несколько шагов. Впрочем... Расслабляться с Шнайзелем — тем ещё врунишкой, не то же самое, что расслабляться... С Лиллиан.

Сердце Корнелии болезненно ёкнуло, дыхание непроизвольно сбилось, и она, вместо того, чтобы сесть, лишь впилась руками в алую скатерть стола, ожидавшего своих особых гостей. С того момента, как всё случилось, прошло несколько дней. Не так много, чтобы выкинуть всё из головы, но... Корнелия слишком часто думала о случившемся. Постоянно воспроизводила события того дня раз за разом, снова и снова возвращаясь к началу и... Ничем это не заканчивалось. Всякий раз всплывала эта грёбанная запятая на подбородке. И, зарывшись в дела насущные, рано или поздно мысли возвращались. Неправильные. Тревожные. А всё это — её запятая. Которую ОНА поставила. И даже не спросила. А Корнелия лишь покорно согласилась с этим.

Слабачка.

— Что ж, — Корнелия, наконец, собралась духом и уселась за стол, сохраняя каменное выражение лица античной статуи-изваяния. — Наконец-то мы встретились, дорогой братец.

Дорогой, ну как же. Хотя, в этом был смысл: Корнелия не верила, что Шнайзель оказался в 11 секторе просто так. Этот плут никогда и ничего просто так не делает. В его жизни так не бывает! Можно сколь угодно говорить, что человек существует сразу в нескольких своих ипостасях иносит маски: пусть! Но мог бы поехать на Карибы, например. Или в 4 сектор, если нравится, когда попрохладнее.

Но нет. И почему всё всегда крутится вокруг 11? Чёрное восстание, теракты... Похищения какие-то. Вот уж не зря говорят — раковая опухоль. Не будь здесь эти запасов сакурадайта, из-за которых всё и началось, Корнелия ещё до появления Зеро и его прихвостней с огромным удовольствием выступила бы среди тех, кто хочет применить тактику выжженной земли. Даже нумерованные латиносы не создавали столько проблем: благо, братец Валериан сделал всё по-красоте в своё время. А тут что?

И снова, снова всё сводилось к Юфемии. К доверию к ней. Корнелия искренне считала, что лишь железное копьё способно сломить сопротивление. И представить на миг, что она не права... А что, если и правда — не права?

Корнелия посмотрела в глаза Шнайзеля, будто бы пыталась найти в них ответ на все те вопросы, что беспокоили её. О Ближнем Востоке, о Гилфорде, которого она оставила там одного, о Зеро и 11 секторе, о том, как вообще возможно то, что Марианна «Вспышка» оказалась жива... Об этой дурочке Лиллиан, что никак не хочет выйти прочь из её головы!

Вздох, медленный, глубокий, релаксирующий. Интересно, чем закончится этот разговор?

+16

3

Отношения между братьями и сёстрами в венценосной семье всегда были темой сложной и неоднозначной, особенно для принца Шнайзеля. Вне всяких сомнений он любил своих братьев и сестёр, всех и каждого, хотя, временами, эта любовь принимала весьма неортодоксальные формы, как, например, с Юфемией. Или Корнелией. Были времена, принц сожалел о том, что не может быть с одной из них, как мужчине положено быть с женщиной. А ещё, вне всяких сомнений, он любил свою страну, отдавая всего себя каждый день, жертвуя своими желаниями, своим покоем и совестью, ради того, чтобы миллионы граждан каждое утро просыпались в знакомом им мире и не теряли уверенность в завтрашнем дне. Задача, требующая определённого подхода, и определённой репутации, в итоге забрала у Шнайзеля всё. Не осталось ни былого уважения, ни восхищения, ни, как показала недавняя встреча с Ренли, любви. Пост премьера, будь он проклят всеми проклятьями этого мира, выжал Шнайзеля досуха, перемолол, и выбросил на свалку как ненужный мусор. Столько сил отдано, столько союзов заключено, столько схем спланировано, и всё ради того, чтобы в один день проснуться никем.

Никто. Да, это слово подходило Шнайзелю. Лишившись статуса премьера, а вместе с ним и всей причитающейся власти, он словно исчез для мира. Теперь другой стал самым важным человеком Британии, теперь другой собирает себе всю любовь и всю ненависть, а Белый Принц стал лишь бледной тенью, но, по правде, его устраивало такое развитие событий. Хватит с него без конца отдавать и жертвовать, хватит прятать своё истинное «Я» под десятком политических масок, хватит быть премьером, и пора быть просто Шнайзелем.
Конечно, для всех вокруг, его состояние выглядело иначе. Люди видели, как бокал утром или вечером превращается в несколько, в бутылку, как постепенно щетина всё сильнее покрывает его лицо, становясь короткой бородкой, как тухнет взгляд, становясь пустым, направленным в никуда. Жалкий и сломленный, не вызывающий ничего, кроме сочувствия, именно таким Шнайзель и желал быть для мира. Для всех его поездка в А11 выглядела как побег, как желание затеряться, спрятать свою тоску в объятиях гейш, залить бутылкой саке, занять дни появлением на ТВ в глупых передачах, и Шнайзелю стоило больших усилий поддерживать этот образ, играть того, в кого поверит весь мир, ради одной лишь цели. Юфемия. Он знал, что сестра в опасности, и какой вообще был смысл все эти годы отдавать самого себя государству, жертвуя всем и оттачивая навыки, если в итоге не использовать эти навыки для защиты самого близкого, самого важного для него человека? Он прибыл в это проклятое место с одной единственной целью, и никто не заставит его от неё отказаться.

Однако события большого мира никто не отменял, и у других его родственников, неважно сколь близких, оставались к нему вопросы. Оставить их разбираться со своими проблемами, почему бы и нет? Ведь они, в свою очередь, тоже бросили его одного со всей Империей на плечах, а после только и сделали, что отвернулись. Но, как уже говорилось прежде, Шнайзель любил своих братьев и сестёр, даже если они его презирали, и если Корнелии требовалось его увидеть, значит, он будет там для неё.

-И я рад тебе, возлюбленная сестра.

Дорогой ресторан, отдельный зал, обслуга, не задающая вопросов, и вино, наполняющее бокал бывшего премьера, складывалось в формулу приятного вечера, вот только будет ли он таким на самом деле? О чём же хотела поговорить Корнелия, что не поленилась перелететь через весь мир? Прошлое. Вот что её интересовало, не будущее принца, но его прошлое, в котором она хотела найти ответы для своего настоящего. Взгляд, который она так отчаянно желала поймать, упорно не желал подниматься от бокала, словно блики на вине были всем, что интересует Шнайзеля.

-Ты должна была стать новым премьером после меня. Рад, что ты отказалась.

Говорить правду было сложно, когда живёшь жизнью, полной тумана лжи и обмана, но в этот вечер, в этот момент, он был самой искренней версией самого себя. Премьерство это не достижение, не награда, но тяжкое бремя, не дающее несущему его ничего кроме боли. Конечно же, Корнелия была воином, привыкшим к смерти и боли на поле боя, но, это Шнайзель знал точно, его бремя было ей не по плечу, и, наверное, к лучшему было, что пост достался единственному, кого он не сломает. Или, если и сломает, то не так быстро, как остальных.

+14

4

Каждое слово Шнайзеля заставляет Корнелию неуютно поёжиться. По привычке. От интонаций, от знакомого тембра. Невольно ищешь двойное дно во всём, что связано с Белым Принцем. Но она ведь сама искала этой встречи. Поэтому всё, что остаётся Богине Победы — отбросить предрассудки. Сколь бы ошибочным это решение не было. Тем более, что Корнелия ничего особо не теряет. Но получить может многое. Главное — не обмануться самой.

— Эта должность не для меня, — честно ответила Корнелия, подтягивая к себе заготовленное для них меню с самыми изысканными позициями национальной британской кухни. — Не для командующих. У меня нет таких администраторских задатков, как у тебя или Ренли.

Корнелия не боялась обнажать свои слабые места перед Шнайзелем. Более того, будучи тем ещё интриганом, он наверняка знал о её слабых местах даже больше, чем она сама. Это-то и пугало. Никогда не знаешь, на что Шнайзель сможет надавить. Вот только сейчас эта боязнь отступила. Впав в немилость отца, он потерял часть рычагов давления. Но не далеко не все. Поэтому Корнелия и оставалась настороже.

— Впрочем, Ренли — это очень особый случай, — Корнелия не сдержала искренней улыбки. — Кассандре с ним повезло. Ведь как любят говорить в светских кругах: «Get you a man who can do both». Как-то так, верно?

Корнелия раскрыла меню и, касаясь гладких глянцевых страниц, пробежалась взглядом по аппетитным фотографиям самых разных блюд. А вот и горячо любимый Корнелией бифштекс, традиционно подающийся с йоркским пудингом. А вот и вина. Богатые танином вина, где используется виноград сорта темпрани́льо будут идеальным выбором. Например, Tempranillo La Linda Extra — проверенный вариант, прямиком из шестого сектора. Остальные вина оказались либо незнакомы, либо никак не запомнились. Ну и, конечно, десерт — очевидный трайфл как конечная точка их сегодняшнего разговора со Шнайзелем.

— Я сделала выбор, — уверенно сказала Корнелия, остановившись на трёх позициях — это заняло у неё буквально минуту, ведь победа не жалует тех, кто склонен колебаться. — Пожалуй, лучшее, за что стоит поблагодарить старый свет — это за возможность пить хорошее вино. И ради этого я даже готова терпеть их наречие на этикетках.

Корнелия брезгливо поморщилась. Чужие языки ей не особо нравились. И даже не столько по факту того, что их учить не особо приятно — по этой причине она просто дала от ворот поворот, когда ей сказали о необходимости изучать немецкий. А просто потому что это язык тех, кого не должно существовать.

— Но радует то, что теперь мы вновь можем довольствоваться хорошим ирландским и шотландским виски. Жду не дождусь, когда производство окончательно встанет на ноги и суда с первыми их партиями достигнут восточного побережья. В этом есть часть твоей заслуги, — Корнелия была искренней с братом вопреки тому, что с ним это может быть чревато — осмелела. — Твои успехи в морском побоище отрицать было бы глупо даже несмотря на последующие неудачи. Даже жаль, что отец не стал их прощать. Всё-таки, премьер-министр — административная должность. А с административными вопросами ты справлялся как подобает. Потому я была удивлена своему назначению. Многие посчитали это небывалым везением и с недоумением отреагировали на мою скоропостижную отставку. А мне остаётся до сих пор лишь недоумевать в ответ. Ты вот видишь во мне управленца? Я — не особо. Хорошо, что отец признал свою ошибку, когда назначил меня. Это его самая сильная черта, пожалуй — честность.

Корнелия не может сдержать укора в сторону брата. Но без агрессии и нападок. Даже без заносчивого поучения: скорее, с дружеским советом.

+14

5

Довольно мило было наблюдать за тем, как Корнелия даже не старалась скрытничать, держа себя как открытую книгу. Её взгляды, суетливые движения, паузы чуть дольше или короче, чем требовалось, даже то, как она строит фразы – всё это было идеальным источником информации. Неужели она настолько плоха в подобных играх, что даже не замечает? Или, наоборот, так хороша, что специально демонстрирует это всё брату для того, чтобы… Что? Когда имеешь дело с кем-то, всегда в первую очередь анализируй, что этому человеку нужно, чего он хочет. Итак, чего же хочет Корнелия?

За вялым подглядыванием в меню и потягиванием вина, которое Шнайзелю подали ещё до того, как само меню принесли (и официант получил немалую сумму наличными за то, чтобы подливать вино в бокал каждый раз, как тот опустеет), принц внимательно изучал и тщательно анализировал.

-Благодарю, но я не вижу, за что меня бы вообще следовало прощать. Разве хороший командир не уступил бы своё место кому-то более способному, когда осознал, что не справляется с ситуацией? Хороший лидер должен знать предел своих возможностей, как это делаем мы с тобой. Но позволь ответить тебе советом в благодарность за совет – не верь в искренность отца. Как и все мы, он человек со своими целями, и он пойдёт на всё, чтобы их достичь. Но, увы, несмотря на все мои усилия, он продолжает разваливать нашу страну ради этих самых целей, и теперь эстафету у меня принял брат Ренли. Если есть кто-то или что-то дорогое твоему сердцу – ни на секунду не сомневаясь сделай всё, чтобы этот кто-то или что-то не попало под каток его амбиций.

Нет, никого не должно удивлять, что опальный принц невзлюбит отца и будет всячески его поносить, но где-то в сердце Шнайзеля теплилась надежда, что Корнелия действительно услышит его, запомнит его слова, и, если понадобится, сможет воспользоваться советом. Репутация была страшной силой, и работала она в обе стороны, но, как и с Юфемией, Корнелия была не той женщиной, на судьбу которой можно было закрыть глаза. Когда-то он очень сожалел о том, что она – его сестра, и на этой почве им с Ренли недавно удалось найти общий язык. Но тогда было тогда, а впереди их ждёт ещё немало трудностей.

Ремарку про иностранные языки Шнайзель тактично пропустил, не желая делать сестре выговор за столь недалёкое отношение. Что бы она ни думала, история последних веков явно демонстрирует, что страны Старого Света были отнюдь не забытыми и отсталыми державами третьего мира, и лишь зная их культуру, историю, и обычаи, можно надеяться эффективно им противостоять. Вдвойне странно слышать такое от военного, которому без знания языков необходимо полностью полагаться на переводчиков в ряде ситуаций.

-Вино, виски, всё это имеет значения, если пить его понемногу, наслаждаясь вкусом, но не могу не отметить, что ирландские ликеро-водочные заводы Дорчайдхе стали, пожалуй, самым лучшим, что случалось с нашей алкогольной индустрией в последние десятилетия.

Нет, конечно же, Шнайзель находил исключительное удовольствие в наслаждении редкими и действительно стоящими сортами, однако, как ни крути, лучший виски производили всё же не в Шотландии, и даже не в Ирландии, что бы мистер Логан ни утверждал. Но, возвращаясь к делам, Шнайзель не мог не улыбнуться заявлению о том, что премьерство – административная должность. Нет, дорогая сестра, это не административная должность, это ежедневная борьба за выживание со всей тьмой Империи, цена поражения в которой не только собственная жизнь, но и душа, которую можно потерять вместе с самим собой, даже если выиграть борьбу. Нет, на место премьера обязательно нужно было назначить воина, но не такого, как Корнелия. Совсем не такого.

Задумчиво погладив бородку, Шнайзель выдохнул и жестом отослал официанта с меню. Не то чтобы он был привередлив в еде, но после ужина с Лувией он стал питать особую сентиментальную страсть к морепродуктам. Делая ему комплимент, Корнелия даже не представляла, насколько важную битву он выиграл тогда на борту линкора «Брут». Ни Ренли, ни Траун, хвалёные лучшие адмиралы Британии, не смогли сделать для защиты страны за один бой столько, сколько он.

-Нет, в браке Ренли не было ни капли удачи, только расчёт, и уверенность, что брат, получив в руки выигрышные карты, не упустит шанса обрести личное счастье. Как и нет какого-то удачливого случая, который свёл нас сегодня вместе, только наши желания и цели. Прости мне мой настрой, слишком многое от меня забрала проклятая должность, и я всё ещё пытаюсь наслаждаться первым в жизни отпуском.

+13

6

Когда Шнайзель заговорил, Корнелия ожидала услышать что-то такое. Белый принц оставался белым принцем. Стойким, уравновешенным и пугающе спокойным. И здесь правда стояла за Шнайзелем. Как бы не хотелось признавать, но по праву своего рождения Второй Принц уже нёс на себе огромный груз ответственности. Социальный дарвинизм как огромное всепоглощающее явление с империалистическими амбициями пожирал своих детей один за другим, вот только когда один является частью чего-то большего, его ошибки могут стать всеобщим клеймом. Отец этого не захотел. Вот только странно. Шнайзель никогда не был человеком, чьё самолюбие можно задеть. Он вообще не склонен переживать. Корнелия держала это в уме, когда шла сюда. А теперь Шнайзель буквально критикует отца, даже зная, что Корнелия продолжает иметь прямое отношение к важнейшему институту британской государственности.

Но это порождало лишь больше вопросов: зачем? В чём идея? И главное — насколько это правда? Был ли Шнайзель достаточно искренним, говоря об этом? Привычка искать во всём подвох заставляла Корнелию колебаться, делая её очень лёгкой мишенью на поле интриг.

— Так значит, вы и Ренли преследуете одни и те же цели? — Корнелия внимательно, даже с пусть и небольшим, но удивлением посмотрела на Шнайзеля, который, кажется, действительно пытался найти хоть какие-то плюсы в своём освобождении от должности. — Тогда мне ещё более понятно, почему ты рад, что я отказалась от премьерства. Если ваш с Ренли задачи и схожи, то те, которые ставила бы я, однозначно идут с ними вразрез. А вы с ним... Что ж, это имеет смысл, в каком-то роде. А с другой стороны вы оба очень разные. В такие моменты я сильно жалею, что у меня нет столь великого желания общаться с членами нашей семьи и узнавать их. Сейчас принято говорить, что Юфемия так же продолжает дело Ренли. Ты ведь следишь за новостями?

Корнелия напряглась. Говорить с Шнайзелем о Юфи ей было однозначно непросто. Даже сейчас, когда способы воздействия на неё утрачены, Корнелия не могла отделаться от ощущения, что у Шнайзеля на всех есть свои планы. И особенно на Юфи. И особенно после того, как он фактически назвал Ренли преемником не только поста, но и идеологии. Шнайзелю это явно было важно. Рассчитывал ли он на это? На то, что Корнелия откажется и найдут кого-то более достойного? Скорее всего. А ведь и правда: математика. Нет среди них никого, кто был бы более заинтересован в большой политике, чем Шнайзель, Корнелия либо Ренли. Даже отец и тот — уже давно возложил большую часть обязанностей на своих отпрысков в лице министров, генерал-губернаторов, командующих, оставляя у себя часть ответственности за их действия. За это, впрочем, отца можно было только уважать.

Было и ещё кое-что, о чём снова задумалась Корнелия. Ответ на вопрос, почему 11 сектор. Юфемия. Ренли. Общее дело. Картинка сошлась. Без прямых доказательств, но тем не менее — взаимосвязь найдена. И после осознания этого ей стало особенно тревожно. И эту тревогу нельзя было скрыть: Корнелия поёрзала на стуле и, сведя плечи, постаралась расслабиться и, переплетя пальцы, сложила руки перед собой.

— Конечно следишь, — с уверенностью сказала она, тщательно проверяя тембр своего голоса, дабы не выдать волнения. — Ты ведь не просто так для своего отпуска выбрал именно 11 сектор. У нас в Империи столько замечательных мест, которые прекрасны в это время года. Тот же десятый сектор: там теперь настоящий рай. Но ты почему-то остановился на одном из самых опасных секторов.

Она решила отойти от темы. Хотела поговорить про Альбион, отзыв, отстранение премьерства спросить про Лувию, о которой так быстро и так удобно все забыли, а расследование провели максимально закрыто ото всех. А получилось...

— Ты здесь из-за Юфемии? — Корнелия сразу пошла в нападение, оставляя принцу пространство для манёвров. — Из-за того, что она собралась объявить о создании Особой Административной Зоны?

Удивительно. Как всё складно-то выходит. Ренли получает «эстафету» от Шнайзеля, покидая должность генерал-губернатора 11 сектора и вступая на должность премьер-министра, в это же время Юфемия занимает старую должность Ренли, продолжая его политику, а Шнайзель, как настоящий серый кардинал, руководит происходящим из тени. В голове Корнелии крутились самые разные предположения, одно из которых было особенно тревожным: мог ли Шнайзель попросту подстроить свою отставку? Но этот вопрос она едва ли станет задавать сегодня. Потому что даже не обладая опытом в светских делах, Корнелия отчётливо понимала, что грань доверия в отличии от должности премьер-министра никуда не исчезла. Особенно если всё остальное — складывается воедино.

+16

7

Одни цели? Одна идеология? Шнайзель покатал эти мысли по нёбу, словно хорошее вино, прежде чем проглотить их с улыбкой в мыслях и всё таким же выражением на лице. Да, это правда, что после их встречи, Ренли посмотрел на многие вещи глазами Шнайзеля, но какой толк от ученика, который в точности повторяет путь учителя? Да, пожалуй, именно так и стоило рассматривать юного премьера. Он мог быть талантливым алмиралом, но вот как политик... Сколько бы Шнайзель ни прокручивал в уме те записи, взвешивая на весах холодного расчёта, насколько действительно действия Ренли ставили жизнь Юфи под угрозу, ставкой в этой игре была и сама империя. Нет, премьер или нет, Шнайзель сделает все для защиты своей страны. Не так. Больше не скованный рамками, он не обязан выбирать. Он защитит и страну и семью, и для этого ему придётся дать Ренли все возможные инструменты и отвести от всех возможных ям, не мешая, однако, тому делать свои выборы и приносить свои жертвы.

- О милая сестра, неужели так необычно, что мне захотелось своими глазами посмотреть на этот несчастный остров, в который мы вложили столько сил и финансов? К тому же, местная еда, выпивка, и женщины, дамы Ивового Мира, если не ошибаюсь, просто бесподобны. Мне ведь даже  предложили быть приглашённым гостем на какой-то местной телепередаче, представь себе. Куда уж тут до новостей, мельком гляжу.

Шнайзель изобразил на лице лёгкую, едва заметную улыбку, но, как он знал, Корнелии не важно, что именно видно снаружи, она на взводе и готова копать глубже и глубже, ища крупицы истины среди гор лжи и обмана. Хотя лицо его было бззаботным и отрешенным, а бокал с вином с завидной регуоярностью поднимался со стола, пальцы второй руки еле заметно барабанили по столешнице.

"••−− ••−• •• ••••••   −−− •−−• •− ••• −• −−− ••• − −••− ••••••"

"Юфи. Опасность."

Он сидел за тем же столом, что и тогда, на борту "Брута", а перед ним - скелет, в роскошном платье, с розовыми волосами. Чем дольше он находился в этом проклятом ниппоне, тем чаще эта картина возвращалась у нему, и каждая смелая инициатива сестры, так плохо знающей тонкости политики, полталкивала её всё ближе к воплощению этого видения в реальность. Всю свою жизнь он плел паутины, размешивая правду с ложью, ставя на стол коктейли полуправды разной степени крепости, но сейчас, он это понимал, ему нужен союзник, ему нужна Корнелия, и если ради этого придётся сказать ей больше, чем хотелось, что ж, некоторые секреты можно было раскрыть. Лишь бы она поняла.

+15

8

Юлит. Или Корнелии кажется? Ей всегда было сложно делать выводы из того, что говорил Шнайзель. С ним она всегда была настороже несмотря на то, что чему-то пыталась научиться, чтобы в будущем суметь хоть как-то выжить среди гиен, которые окружали её и Юфемию. Да только не был ли Шнайзель одной из них? Давно ли его стали вообще интересовать женщины? Зацепившись за эту мысль, Корнелия погрузилась в раздумья и сама не заметила того, как её взгляд приковали к себе неспешные, плавные, почти лишённые амплитуды неравномерные постукивания пальцев о стол. Отточенные до автоматизма безупречные теоретически навыки Корнелии вернули её в один из самых беззаботных периодов её жизни — в военную академию, где, следуя строгим традициям предшественников, их обучали самым разным наукам, погружая в мир самых разных знаний, что умело формировали и втискивали в неокрепшие умы лучшие британские преподаватели. Почти забытые рефлексы просочились в сознание из глубины памяти. Корнелия включилась в ритм столь не характерных для Шнайзеля движений рук. И только сейчас она впервые с момента их встречи этим вечером смогла с уверенностью сказать: нет, не кажется.

Морзянка, которой ей так и не пришлось воспользоваться на практике в реальных боевых действиях, пришла на выручку тогда, когда не ждали, заставляя сердце замереть, а ком напряжение подтолкнуть к горло. Корнелия вынужденно поморщилась. Если Шнайзель действительно сказал то, что имел ввиду, в чём у Богини Победы не было ни единого сомнения, то...

Что это вообще может значить кроме того, что Юфемии грозит опасность? От кого? И в чём заключается?
Первое желание — неуёмное, бурлящее в груди, как можно скорее отправиться сюда вместе с Гластонскими Рыцарями, сразу, как только решатся вопросы в Генштабе. Ну и с Лиллиан, будь она неладна. Хотя теперь даже Лиллиан отходила на задний план. И, если Шнайзель не говорит об этом прямо, значит он действительно не хочет, чтобы о его осведомлённости кто-то узнал. Но вот кто? Кого может опасаться сам Шнайзель? И кому было бы невыгодно, чтобы Корнелия знала об опасности? Орден Чёрных Рыцарей? Объединённый Японский Фронт? А им вообще важно, кто будет охранять Юфемию? Что Гластонские Рыцари, что какие-нибудь другие — им всё одно.

Так что же происходит? Кто готовит козни для принцессы?

Невольно на ум приходит случившееся с Лувией. Глупая, излишне взбалмошная барышня, которая пускай той же Лиллиан и в подмётки не годится, погибла вовсе не из-за своей глупости. Она тут вообще была не причём. Но стечение обстоятельств, прорыв обороны, такое дерзкое нападение и вездесущий Шнайзель неподалёку, наводили на мысли, которые совсем не нравились Корнелии, хмурившей брови и уже совсем не думавшей о еде, которую на подносе, в красиво рассервированных блюдах, в этот момент занесли в их уютный приватный закуток.

Можно ли подозревать Шнайзеля? Вполне. Но можно ли что-то с этим сделать? Заставить его держаться подальше? Вздор. Даже не будучи премьер-министром Шнайзель с лёгкостью найдёт возможность дотянуться до чего угодно и до кого угодно.

И какого же рода опасность грозит Юфемии? Могут ли с ней справиться Гластонские Рыцари? Или это что-то куда серьёзнее? Связано ли это с предстоящим объявлением Особой Зоны в 11 секторе? Мысли путались, а Корнелия нервно принялась жевать свой бифштекс с кровью. Евросоюз сразу исключался: да что может вообще государство на политической арене, если бифштекс у них зовут шницелем?!

— Я ни в жизнь не поверю, что великий и ужасный Шнайзель не в курсе последних светских новостей, — Корнелия улыбнулась и кивнула. — В отличие от меня. Но даже я в курсе.

Ещё бы. Дело было вовсе не в Юфи. Она ведь и про другие проблемные сектора знала многое. Про девятый, шестой, пятый, третий... Треклятый пятнадцатый! Ух, сколько же нервов он ей подпортил! Хотелось бы вернуться и провести работу над ошибками, но Корнелия хорошо понимала, когда лучше взять передышку. Для солдата это — самое важное.

— Правда, далеко не всех новостей. Так что не притворяйся. Расскажи мне, пожалуйста, что-нибудь, что было бы мне интересно знать, — ну что же может быть лучше грамотно оставленного во фразе акцента, которые Корнелия привыкла говорить неосознанно, и лишь в такие редкие моменты щёлкала тумблером.

+15

9

Две равнозначно вероятные мысли вертелись сейчас в голове принца, упрямо не желая опускаться на чаши весов, дабы можно было определить, какая же из них верна. Правда, Шнайзелю всегда удавалось щёлкать людей как орешки, зная их мысли и желания лучше, чем они сами, и в плане желаний к Корнелии у него не было никаких вопросов, их милой короткой беседы хватило, чтобы понять, что именно ей нужно, кого и что она хочет, и зачем она искала встречи, но вот её дальнейшее поведение. Неужели она не уловила намёк и потому продолжает давить в тему новостей и открытого разговора? Не может же одна из лучших полководцев империи быть на только невнимательной? Неужели Шнайзелю стоит прямо сейчас проорать ей в лицо, что в деле могут быть замешаны некие... сверхъестественные силы? Неужели ей столь необходим урок политической игры методом кнута и цепей? А если она поняла, сообразила, что он делает, но продолжает давить, потому что не доверяет, ищет подвох и желает добраться до правды?

Шнайзеля никогда особо не задевала эта несправедливость, ведь он действительно нередко вёл игру с двойным или тройным дном, а то и вовсе столь сложную что никто до сих пор так и не узнал, что именно он желал получить, да и не так сложно использовать подобную репутацию в своих целях, но почему его братья и сёстры так настроены? Сколько бы он ни думал, никаких реальных причин не находилось, лишь предрассудки, настроившие собственную семью против него. Построившие карьеру в армии или на флоте братья и сестры смотрят на него свысока, но разве не он одним лёгким маневром присоединил к Британии почти половину Африки, которую они не могли завоевать годами, и бонусом нанёс серьёзный удар стабильности Германии? Разве не он собственноручно не отомстил за адмирала Нельсона, лишив Францию её флота? А что в ответ он услышал? Ты продал Нану лысой обезьяне! Ты навязал брак Ренли! И никого не волнует, что он из кожи вон лез, чтобы Ренли досталась наиболее подходящая ему партия, и что именно отправка в Африку уберегла Наннали от всех опасностей Пендрагона, и дала ей, по сути, не ограниченные возможности сделать жизни людей лучше. Чем больше он думал об этом, тем сильнее понимал отца. Да, Шнайзель высказал ему в лицо, что именно он удерживал империю от развала, пока отец играл в свои таинственные игры, но, если подумать, разве не было актом доверия оставить государство в руках сына? И разве может быть отставка наказанием за тяжёлую работу? Нет, он так не думал. И потому, несмотря ни на что, он доведёт задуманное до конца, дав Корнелии всё что она захочет, лишь бы та сумела правильно сыграть, имея все козыри на руках.

- Одна наша сестра выходит замуж, другая наша сестра тоже выходит замуж. У нас новый сектор, у нас образовался новый Благородный Дом в Африке, выставки, концерты, теракты, обстрелы городов, пропавшие военные корабли. Разбуди меня посреди ночи и спроси, что сейчас происходит в мире, и я отвечу не менее точно чем любая газета, телеканал, или интернет-издание. - Он не стал уточнять, что немалая часть их принадлежат ему, и ему нет нужды следить за новостями, если он сам их создаёт, но вместо этого лишь подставил бокал официанту, который старательно отрабатывал всё до последней банкноты. - Но если тебе хочется знать что-то действительно интересное и важное, я рекомендую посетить один храм тут неподалёку. У туземцев, они зовут себя японцами, кстати, сейчас как раз последние дни новогодних праздников, и многие их них ходят возносить молитвы, просить удачи, или ищут ответов на вопросы. Я слышал, если сходить в храм в это время, можно получить от богов ответы, которые услышишь только ты.

Вряд ли он действительно расскажет ей всё, но любое более людное и шумное место будет лучше тихого ресторана. Почему-то все так верят в стереотип что в таких уединенных местах никто не услышит ваших тайных разговоров, хотя в действительности именно так подслушивать проще всего. Для действительно важных разговоров Шнайзель всегда выбирал шумные людные места. Что-то, что будет интересно Корнелии? Например, зачем Шнайзель на самом деле приехал сюда, прикрываясь отпуском? Почему не выбрал другие сектора? Что происходит? На некоторые из этих вопросов он и сам бы хотел знать ответ, на другие готов был ответить, если сестра окажется готова услышать ответы, а иначе... Он не закончил эту мысль, лишь задумчиво поглядывая на рубиновое вино, идущее легкой рябью в его бокале.

+15

10

Так вот как, значит?

Корнелия задумчиво прожевала кусок бифштекса, поднимая взгляд на Шнайзеля. Быть может она и прослыла в кругах аристократии просто солдафоном, что не может оценить тонкости политической шахматной парии, и воспринимает только грубую силу, но вот без умения обращать внимание на тонкие детали происходящего и соотносить события на фронте между собой, находя общие знаменатели и причинно-следственные связи, едва ли она могла заслужить гордое звание Богини Победы. И намёк принца ей был более чем понятен: вопреки всему, он был и остаётся одним из тех немногих, с кем Корнелии приходится считаться, от кого ей перетекает бесценный опыт переговоров и руководства людьми. Она не знала многих его уловок. Но такие — ей точно по плечу.

Перед ответом она помедлила, взвешивая все за и против. Вылет из Нео-Токио ночью. В самолёте выспаться хорошо она вряд ли сможет. Покемарит чутка, но просыпаться будет, так что на встречу с маркизом Корнелия прибудет в состоянии незавидном. А заседания в генштабе, как правило, таких оплошностей могут и не простить. А с другой стороны — Шнайзель был тем человеком, который может заинтересовать кого угодно и чем угодно. И Корнелия не была исключением. К сожалению или к счастью. А сейчас, когда потенциально всё те ответы, которые Корнелия, по словам Белого Принца, может получить, касаются Юфемии, ей и тем более не придётся выбирать.

— Я думала, что на территории перестроенного Нео-Токио не осталось подобных храмов, — заинтересованно сказала она, делая глоток вина из своего бокала, чтобы слегка протолкнуть в спешке проглоченный крупный кусок. — Хотя... Здесь же не так далеко граница, верно? Мне стоит почаще бывать в городе.

Корнелия усмехнулась своему небольшому, но простительному невежеству: всё-таки, сектор этот ей не принадлежит, так что и объезжать свои владения ей не имеет смысла.

— Так или иначе, должна сказать, что сегодня ночью у меня вылет обратно в Пендрагон. Срочное совещание в Генштабе, — Корнелия развела руками, сложив перед собой столовые приборы — еда оказалась настолько сытной, что пока она не могла десть. — Так что и прийти в этот храм я могу не позже, чем около полуночи. Да и нужно немного привести себя в порядок. В мундире туда заявляться точно не стоит: если вдруг на месте окажется кто-то из их так называемого Ордена Чёрных Рыцарей, они не будут особо церемониться.

Время было позднее. Корнелия вновь приступила к еде, мысленно прикинув, сколько времени ей потребуется, чтобы добраться до храма. Явно чуть больше, чем Шнайзелю. Не то любопытство, не то беспокойство пробирали Корнелию насквозь, заставляя прокручивать в голове одну вариацию событий за другой. Что её может ждать впереди? с чем ей предстоит столкнуться? Пока что она не знала. И то, что Шнайзель был готов лично о том рассказать, уже говорило об очень и очень многом. Корнелии предстояло держать ушки на макушке, не пропустить ничего важного, чтобы потом не кусать локти и не говорить себе, что в очередной раз не вышло помочь сестре, взросление которой Богиня Победы успешно отрицала год за годом.

Для неё Юфемия навсегда останется младшей сестрёнкой. И с этим придётся смириться всем окружающим. Даже на эту встречу Корнелия согласилась не ради себя, Шнайзеля, а исключительно ради сестры, бросить которую она не могла вопреки всему.

+16

11

Шнайзель дышал глубоко, спокойно, сохраняя полную безмятежность, но, честно говоря, ему оставалось надеяться на то, что и ночью там будет достаточно много народу. Вообще весь смысл такого мероприятия в том, чтобы затеряться среди шума и спрятаться от лишних глаз. Но, как всегда, целей было больше, чем казалось сразу, и тут у него тоже был определённый мотив. Если уж Шнайзель вместе с Корнелией не привлекут должного внимания, он не представлял, что именно может сработать. Их ужин прошёл лучше, чем можно было ожидать, но еда могла бы быть и приятнее. Всё же, как он убедился, никакие отзывы не дадут полного представления о кухне, пока не побываешь там сам, и бывший премьер окончательно решил, что больше он тут не обедает.

-Не переживай, любимая сестра, я не задержу тебя долго. Повяжем ленты, прочтём молитвы, это на самом деле захватывающий опыт. Может, даже воспользуешься случаем надеть что-то традиционное?

Принц позволил себе вольность представить себе Корнелию в юкате. Не самое откровенное или необычное, в чём он представлял себе её, но тоже неплохо. Жаль, на деле она такое не наденет. Что же до дел более важных, только что последняя фигура встала на своё место, партия была подготовлена, и Шнайзель мог только ждать, когда его оппонент сделает свой ход. Промокнув губы салфеткой, он поднялся из-за стола.

-Благодарю за приятную беседу, сестра. Надеюсь, вечер нас ждёт не менее захватывающий. А теперь вынужден откланяться, меня ждёт одно свидание. Можешь не переживать, весь заказ и так запишут на мой счёт. До встречи.

Эпизод завершён.

+8


Вы здесь » Code Geass » События игры » 19.01.18. Шницель, кровь и вино