По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn II. Rising » 26.09.17. Настоящему джентльмену всегда есть, что сказать.


26.09.17. Настоящему джентльмену всегда есть, что сказать.

Сообщений 1 страница 12 из 12

1

1. Дата: 26.09.17
2. Время старта: 8:30
3. Время окончания: -
4. Погода: 26 сентября
5. Персонажи: Ллойд Асплунд, Милли Эшфорд
6. Место действия: Дом Эшфордов в 11 секторе.
7. Игровая ситуация: Ллойд, подготовившись днем раньше, наносит визит Милли Эшфорд. И, конечно же, не придумывает ничего лучше, как заявиться к ней домой без приглашения и предупреждения.
8. Текущая очередность: Ллойд Асплунд, Милли Эшфорд

Отредактировано Elizabeth Harleyfield (2014-03-01 23:19:51)

0

2

Ллойд выглядел безупречно - об этом позаботилась Сесиль с самого утра. Если бы еще выражение лица ученого не выдавало с потрохами его огромное волнение, то он выглядел бы просто идеально. Милли вчера он так и не предупредил. Он хотел, но что-то ему помешало. И вот сейчас он мысленно упрекал себя за столь необдуманное решение, однако было уже поздно. Теперь оставалось только надеяться на то, что все пройдет как нужно.
В руках ученый держал букет цветов - все же к советам Сесиль он прислушивался. Выбирал его он сам, и теперь гадал, понравится ли он Милли Эшфорд? Вдруг она любит не те цветы... Что тогда? Ллойд не мог знать, как девушки реагируют на такие вещи. И не узнаешь, пока не попробуешь, говорил он себе, но успокоиться это не помогло. Наоборот, ученый испытывал еще большее волнение.
Вот Ллойд уже совсем рядом с домом Эшфордов. Его даже еще никто не заметил. Сложно сказать, что ученый предпринял бы в этом случае. Почему-то возникало навязчивое ощущение, что каждый непременно бы над ним посмеялся. С чего он это взял - лишь ему одному известно.
Вот Ллойд уже у самой двери, нервно расправляет и так уже идеально расправленный воротник. С какой-то безысходностью во взгляде нажимает кнопку звонка. И замирает в ожидании...

+3

3

Мало кто знает, что у переменчивой и спонтанной мисс Эшфорд есть свои маленькие ритуалы, на которых держится ее ощущение статичности этого мира. Так что если по воскресеньям Милли завтракает голой – значит, в мире все по-прежнему. К счастью для хрупкой психики обслуживающего персонала особняка Эшфордов, по средам у Милли была совсем другая традиция: среда для президента была самым неудачным днем в неделе – так уж повелось, – поэтому начинать его блондинка любила в одиночестве; горничные и дворецкий начинали порхать по дому только во второй половине дня, когда сама Милли была уже в учебном корпусе Академии.
И в эту среду мисс Эшфорд изменять себе не стала: мирно пила самолично сваренный кофе с полотенцем на голове, когда по ее душу пожаловали гости. Справедливости ради стоит заметить, что гости у Милли водились часто, шумно и по-долгу, но никогда – в восемь тридцать утра. Блондинка нервно дернулась на стуле, ожидая минимум – военный трибунал за одним из учеников (опустим его имя), потому что нормальные люди в такую рань в дверь не звонят, и, звякнув чашкой о блюдце, нехотя поплелась открывать дверь в чем была – в домашних лучезарно-голубых бриджах, затасканного вида футболке и с полотенцем на голове. Не голая – и ладно.
Раздражение ее сменилось недоумением, когда за дверью обнаружился человек с букетом, которого Милли явно где-то видела, но вот совсем не могла вспомнить, где именно. И какая-то навязчивая мысль крутилась в ее голове, которую игнорировать бы не стоило, но в восемь тридцать утра даже президент была не слишком дееспособна. Однако это не помешало девушке осознать, что цветы явно предназначались ей, а вот за что – следующий вопрос.
- Доброе утро? – Неуверенно протянула Милли, на всякий случай улыбаясь – мало ли.

+4

4

- Доброе утро? - как-то вопросительно вышла эта фраза у Ллойда. Комичности ситуации добавил тот факт, что он произнес ее в тот же самый момент, что и мисс Эшфорд.
- Определенно доброе, - заключил растерявшийся ученый, в котором вдруг проснулся боевой дух и жажда действия, - Я Ллойд Асплунд, приятно познакомиться, - легкий поклон и затем вытянутая в сторону Милли рука с цветами.
В светлой голове Ллойда творилось какое-то безумие, которое он упорно старался не показывать стоящей перед ним девушке и выглядеть на все сто. Даже перед лицом страха настоящий джентльмен не должен терять лицо.
- Ммм.. это запах кофе? Ну конечно же, какое утро без кофе, - Ллойд только сейчас сообразил, что время - полдевятого утра, и запаниковал еще сильнее, - Не позволите ли мне составить вам компанию?
Ученый говорил чуть ли не первое, что ему приходило в голову, руководствуясь той мыслью, что надо что-нибудь да делать. Все ж лучше, чем ничего.

+3

5

По уверениям самой Милли и мужчины перед ней утро все-таки было добрым, хотя президент не была склонна согласиться с этим в полной мере. Во-первых, она никак не могла избавиться от чувства, что что-то упустила; ощущение, что она знала человека перед ней все еще не покинуло ее, и память, обычно Милли не подводившая, теперь настойчиво отказывалась ей помогать. Ну, знаете, британские ученые говорят, что защитные механизмы человека вполне способны блокировать нежелательные воспоминания… Во-вторых, еще одно ощущение никак не удавалось подавить -  что первую пару она сегодня пропустит.
Обоюдное молчание длилось не больше двух секунд, и блондинка тщетно пыталась найти в облике собеседника объяснения его раннего визита: легкий налет формальности во всем этом присутствовал, но совершенно точно он не пришел сюда, чтобы сообщить о смерти кого-то из очень дальних родственников – кажется, только такие визиты и наносят ранним утром. Но Милли успела увидеть светлый костюм и букет цветов, но все, что она могла предположить, исходя из этого, разбивалось о четкую уверенность – они не встречались раньше. Так какого черта?
- Я Ллойд Асплунд, приятно познакомиться. – Ах, вот какого… Пару секунд Милли не реагировала никак, вероятно, процессы в ее мозгу были приостановлены туго стянутым полотенцем. Но затем памяти пришлось смириться и вернуть мисс Эшфорд утраченные воспоминания. Ну да, граф Асплунд, очередная гениальная авантюра ее семьи. Приятно познакомиться? Приятно познакомиться?! Да от таких приятных знакомств с утра пораньше у мисс Эшфорд грозил начаться нервный тик. Очень хотелось захлопнуть дверь. Вовсе не из-за визитера, заявившегося в такую рань, но из-за дурацкого чувства противоречия, чтобы только сделать наперекор. И все-таки у нее хватило ума сдержаться и мужества принять букет, который изрядно ее удивил – о Ллойде Асплунде ходили весьма специфические слухи, вероятно, именно поэтому они еще ни разу не встречались, хотя Милли слышала несколько раз от матери, что та активно занимается этим вопросом. Ну и пожалуйста, а сама президент предпочитала держаться от угрозы подальше. Не в этот раз.
- Красивые цветы. Благодарю вас, - тоном формально-замораживающим поблагодарила девушка, явно находясь под влиянием собственных выводов и недовольства. Впрочем, сама ситуация прибавляла дурацкости всему этому действу и мешала воспринимать что-либо всерьез, а полотенце на голове Милли и ее милая домашняя одежда и вовсе были слугами абсурда. Так что волей-неволей пришлось согласиться, что формальный тон неуместен. С другой стороны, Эшфорд понятия не имела, как ей общаться с этим человеком.
- Ммм.. это запах кофе? Ну конечно же, какое утро без кофе. Не позволите ли мне составить вам компанию? - Человек сам нашел выход.
- Конечно, проходите, - сработал рефлекс, выработанный годами – вежливость. Ну и не могла же она его прогнать. К тому же, ее даже интриговал этот визит, как и все, на что ответов у нее не было.  – Я отпустила прислугу на утро, поэтому, надеюсь, вы не будете возражать, если кофе вам я сама сварю? – Осведомилась Милли только ради того, чтобы осведомиться – выбора у него все равно не было. И, усадив гостя в небольшой столовой, прошествовала через арку на кухню. – Сахар? Молоко? – Через несколько минут вонзи послышался ее голос. А через пару секунд из кухни показалась и сама Милли с подносом в руках, на котором удобно разместились и сахар, и молоко, и утренние кексы, и несколько сэндвичей - президенту следовало быть безупречной во всем, даже в готовке, в конце концов, она возглавляла не только студсовет, но и несколько школьных клубов. Сама Милли была уже без полотенца, но в состоянии весеннего одуванчика: полусухие волосы, хоть и отливали гладкостью, но немного пушились, что придавало ей вид еще более домашний и ранний. Ну не бежать же наводить марафет в самом деле, хотя маменька бы не одобрила. К тому же, это не она бесцеремонная, это граф Асплунд заявился ни свет ни заря да еще и без приглашения. Впрочем, Милли всегда была милостива к самым бесцеремонным вещам, если они будили ее любопытство. – Очень приятно наконец-то с вами познакомиться, - начала она с общих фраз. Она ж понятия не имела…

+4

6

Милли как будто была готова даже к этому. А может, для нее это в порядке вещей? Ученый верил в лучшее (для себя, конечно же) и даже стал нервничать чуть меньше.
- Вы удивительная девушка,  - когда Ллойд хотел, он умел говорить комплименты. Тем более, что он честно признал это - ожидал он от Милли чего угодно, но не такой реакции, - Удивительное начало дня должно значить не менее удивительный день, который, я надеюсь, будет хорошим для нас обоих, - продолжал свой полет отчасти бредовой мысли граф, беря с подноса предложенную чашечку кофе и один сэндвич.
- А чем вы обычно занимаетесь по утрам? - спросил первое, что пришло ему в голову ученый, отпивая кофе из чашки.

+2

7

У мисс Эшфорд всегда находилось время на две вещи: подготовиться к неожиданностям и лишний раз помыть голову. Вторая вещь случалась с мисс Эшфорд в силу непредвиденных обстоятельств: собственной крайней безрукости, когда дело касалось ее прически; Милли просто физически не могла лепить красоту из собственных волос и обыкновенно прибегала к чужой помощи в этом вопросе. А потому, когда бралась накручивать хвосты и начесывать челки сама, приходилось невольно оставлять время на исправление кавардака и помывку головы, потому что без мощной водяной струи полученную конструкцию распутать было весьма сложно. А к неожиданностям президент была готова в любое время суток: среди ночи или с утра пораньше. Именно поэтому ко всяким случайностям вне плана девушка относилась с мудростью индийского философа. Пожалуй, именно глядя на Милли, люди придумали эту абсурдную фразу про лимоны, жизнь и лимонад – президент обладала удивительным талантом обращать любую неожиданную гадость в запланированную феерию, пожалуй, именно благодаря своему отношению к жизни.
Вот и приходит графа хотя и обескуражил ее, заставил перебирать тысячи вариантов в светлой голове и искать логическое объяснение, все равно был воспринят с тем же стоическим отношением к случайностям. Легкая, спонтанная Милли даже с утра пораньше побеждала в ней ту Милли, что была недоступна общему взору: Милли, думающую о своем будущем, Милли, видящую разницу, Милли осознающую.
- Вы удивительная девушка,  - голос гостя вывел ее из легкого транса раздумий. Милли оторвалась от своей чашки и подняла на него удивленные глаза – этого она не ожидала от ученного точно так же, как и букета цветов, а люди, не оправдывающие свою репутацию, всегда вызывали у президента легкое недоумение, с ними приходилось действовать, опираясь на собственный опыт, а не на слухи. И если бы после этой встречи кто-нибудь решил бы поговорить с Милли о графе Асплунде всеми теми стереотипами, что блондинка слышала раньше, она бы стала хохотать и все отрицать – она видела тогда и теперь знала совсем другого человека, а гений в лаборатории был недоступен ее сознанию.
- Благодарю вас, - легко, но с долей настороженности улыбнулась президент. Разумеется, если некто со статусом «жених» приходит в твой дом, ты невольно ждешь, что он будет тебе симпатизировать. Но Милли ровным счетом ничего не знала о статусе этого господина относительно нее: четких распоряжений от центра (маменьки) ей не поступало, а гость еще не удосужился озвучить цель своего визита (может, он прослышал, что хозяйка Академии по средам лично подает кофе), поэтому девушке оставалась прикинуться слепым мышонком и топать наугад. – Чудесному месту чудесные люди. – Милли любила свою Академию и не могла при случае не прихвастнуть.
- Удивительное начало дня должно значить не менее удивительный день, который, я надеюсь, будет хорошим для нас обоих. – Кажется, она таращилась на него немного слишком долго. Милли вообще-то никогда не была особо стеснительной, а ее взгляды уж точно славились на всю школу, но все-таки блондинка была существом разумным и понимала как нельзя лучше, насколько ее статус в Академии и во внешнем мире должен различаться – с незнакомцами, людьми выше статусом, теми, с кем следовало Милли становилась подобающей. А потому пришлось отвести взгляд, хотя она еще не все успела понять – президент частенько полагалась на визуальное восприятие, и чувствительно была так же восприимчива, как и ментально. Есть люди, уповающие только на что-то одно, – разумные логики или отчаянные практики – а для мисс Эшфорд тактильные ощущения, допустим, говорили столь же много, сколько и тщательный мат анализ. На предположение графа девушка согласно кивнула, про себя опасаясь все же этого удивительного дня – удивительные дни контролировать было сложнее, особенно, если не знаешь, в чем его удивительность.
- А чем вы обычно занимаетесь по утрам? – Продолжил разговор господин ученый, чем поверг Милли в полнейший ступор. У президента в голове возникли тысячи вариантов, связанные с работой в Академии, не связанные с работой в Академии, приличные и не очень, серьезные и по-юношески безответственные – чем только ей ни приходилось заниматься по утрам!
- Организую работу на весь день, - выбрала самый подходящий вариант девушка. – Деятельность кружков, внеклассные экскурсии, досуг студентов, графики для студсовета, планы будущих мероприятий, иногда учебный процесс – ну, знаете, как это бывает в студенческую юность, - Милли закончила загибать пальцы и улыбнулась. Знает ли? – На самом деле, это только звучит как непочатый край работы, а в действительности – всего лишь веселое развлечение. – Разумеется, она не питала надежд, что кто-то вроде серьезного британского ученого придет в восторг от деятельности кучки дилетантов-организаторов, но все равно про себя девушка считала работу студсовета очень важной и значимой. – Совсем не то, что в засекреченных лабораториях, - поделилась мыслями блондинка, давая понять гостю, что кое-что она о нем слышала. А то пришел к ней неизвестный, и они как будто не на равных.

+4

8

- Да что вы, - граф бы взмахнул руками, не держи он чашечку с кофе в одной руке и сендвич во второй, - В этих засекреченных лабораториях что с утра, что ночью тоже есть чем заняться. Вот например, как-то раз Ланселот заводиться перестал... - Ллойд погрузился в воспоминания, - Я его и так, и сяк посмотрел - не работает, и все тут! Полдня с ним возился, никак не могли испытания начать. Насилу управился, - Ллойд поставил чашечку на стол, - Так что у нас там тоже весело. Ах, и конечно, отдельного внимания заслуживают кулинарные изыски моей помощницы. Вот вы когда-нибудь пробовали бутерброды с имбирем, сахаром и васаби? Мне приходилось, - Ллойда передернуло.

+2

9

Милли чувствовала, как нагревшаяся ручка чашки обжигает пальцы – желания отдернуть руку у нее не возникало. Это отрезвляло, приводило в чувство, хотя у президента все равно оставалось смутное ощущение сюрреалистичности происходящего, неправильности. Но, в конце концов, Милли же три минуты назад решила, что не будет верить слухам и нажитой репутации графа, а будет действовать, исходя из заданной ситуации. Однако смущало ее не это: своим визитом в восемь утра Асплунд нарушил все мыслимые и немыслимые правила, даже она не смогла бы лучше. Впрочем, это в ее случае назначение должно было приходить сверху (она женщина, еще и ученица Академии), а граф, верилось ей, был достаточно самостоятельной единицей, чтобы наносить такие визиты; какие «такие», Милли еще не поняла до конца – гость упорно молчал о цели своего прихода, а все выводы, которые успели возникнуть в голове блондинки, могли бы разрушиться от одного его слова (хотя Эшфорд была уверена, что точно все определила).
Пока ученый рассказывал ей о тяготах жизни в лаборатории (где-то там Милли даже вставила уточняющий вопрос: Ланселот – это мех?), Милли не упускала шанса всмотреться в человека перед ней: высокий, очень худой, чуть сутулый – сразу видно, проводит много времени за работой; с застывшей, чуть рассеянной, обращенной внутрь полу-улыбкой на губах; с волосами странного какого-то выгоревшего-тусклого цвета и с глазами такой нечеловеческой проницательности, что даже отблески линз в оправе очков не могли ее скрыть, и каждый раз, когда граф поднимал на нее глаза, Милли казалось, что ее сканируют. Во всем: в интонациях его голоса, в движении его рук, в общей раскардинированности тела, - Милли видела человека противоположного ей, непостижимо далекого от ее образа жизни, мысли, от той дворцовой жизни, которой так страстно желала ее мать, и от той беспорядочной, хаотичной, которой жаждала Милли. Она смотрела на него и не верила, что их жизненные пути могут пересечься, а тем более, что должны пересечься. И этот несанкционированный абсурд мешал блондинке воспринимать ситуацию всерьез, позволял ей быть обычной: расслабленной, вальяжной, контролирующей всех и вся мисс Эшфорд.
- Вот вы когда-нибудь пробовали бутерброды с имбирем, сахаром и васаби? Мне приходилось, - ученого передернуло, и хозяйку дома тоже – неприятное, наверное, сочетание. Милли кинула взгляд на часы – время Академии. Конечно, у президента почти каждая минута ее дня была временем Академии, но время учебы пропускать было не желательно.
- Граф, вы пройдетесь со мной до учебного корпуса? – Предложение проводить даму звучало невинно. Она почти не выгоняла его, а просила составить ей компанию в прогулке. Когда они оказались снаружи, девушка бесхитростно оперлась на локоть сопровождающего, а только потом подумала, стоило ли это вообще делать. Президент привыкла к тактильности – студенты вообще могли бы жаловаться на домогательства со стороны начальства – и взять кого-то под руку во время прогулки было для нее делом незначительным, поэтому иногда Милли просто забывалась, находясь на территории Академии, а не во внешнем мире. С другой стороны, до прописных приличий ей не было никакого дела (разве что напоказ), как, кажется, и гостю, заявившемуся без приглашения в восемь утра, а убирать руку теперь было бы откровенной глупостью – оставила все как есть. Ну что ж, в компании полных незнакомцев можно.
- Граф Асплунд, - обращение Милли не нравилось, но назвать мужчину по имени было бы слишком даже для нее, - сколько вам лет? – Неуместность вопроса, должно быть, побила все мыслимые и немыслимые рекорды. Большим намеком было бы только: насколько вы старше меня? Милли откровенно пользовалась тем, что он сейчас мог видеть только ее безмятежный профиль – она сбегала от взгляда этих странных серых глаз за стеклом.

+2

10

Ллойд, пытаясь скрасить неловкое (для Ллойда так точно) молчание после своей последней фразы, тоже разглядывал мисс Эшфорд. Она была... живой. даже в столь ранний период, когда большинство людей еще только-только просыпается, она уже жила, и это было настолько заразительно, что Ллойд даже невольно подумал, что, возможно, жизнь вне лаборатории не так уж плоха - среди своих знакомых ученых он еще ни разу не видел настолько живых людей. Отпуск, что ли, взять, - даже мелькнула у него мысль, но граф тут же спустил себя с небес на землю. Как-то раз он уже пробовал. Когда-то давно. Чуть не умер со скуки. И с тех пор, он был уверен, ничего не изменилось. Нет, я думаю, что мне показалось. И в самом деле, откуда эти глупые желания? Граф отхлебнул кофе и поставил уже опустевшую (Ллойд даже не заметил, как в ней закончилось кофе, лишь с удивлением отметил этот факт) чашечку на стол. Ох уж эта мисс Эшфорд. Умеет заставить всех крутиться вокруг своей оси. Еще ничего толком не сказала, а у Ллойда уже спутались все мысли. Она, вроде, президент студенческого совета? Ллойд теперь понимал, почему именно она.
- Граф, вы пройдетесь со мной до учебного корпуса?
И ей невозможно было отказать в любом случае. Во-первых, потому, что он пришел к ней ни свет, ни заря, если вспомнить о приличиях. К чему бы это Ллойд вспоминал о таких мелочах? Он и не вспоминал, вам показалось. Во-вторых... потому что. Она сказала это так, что даже у Ллойда не осталось сомнения в том, что он ее проводит.
Выйдя на улицу, вместе с глотком свежего воздуха граф будто бы вдохнул уверенность в себе. Чего это он, в самом деле? Такая, как он, или нет, но Милли Эшфорд всего лишь человек, и ничего сверхъестественного в ней нет. Следовательно, и теряться нечего! Простое как дважды два решение, а приходило в светлую голову ученого так долго. Он и виду не подал, когда она взяла его за руку. Так должно быть (он даже уточнил это вчера у Сесиль).
- Двадцать девять, - с улыбкой произнес Асплунд и задумался - к чему это? Ах, ну конечно же - он ведь, по меньшей мере, лет на десять ее старше, - Не похоже? - определенно, это была заявка на побитие новых рекордов.
Они подходили к учебному корпусу все ближе. Ллойд безмятежно смотрел по сторонам, витая где-то в своих мыслях и держа Милли под руку. Так вот как это происходит - достаточно всего лишь взять и прийти к человеку. Никогда раньше ученый не подумал бы ничего подобного. Неизвестно, правда, что об этом подумала Милли, но Ллойд и не пытался угадать. Подумать только, можно поговорить, даже заранее не зная, о чем. Стоит лишь упомянуть что-нибудь, как делала это Милли, и наверняка собеседник найдет, что ответить. Простые вещи, а оставались незамеченными все эти годы. Пока Ллойд думал, он, наверно, совсем бы забыл про Милли, идущую рядом, если бы она не держала его за локоть. Медленно, но верно ученый переваривал пережитое, возвращаясь к своему обычному состоянию.
- Здесь? - спросил он, когда некое здание, наверняка и являющееся учебным корпусом, оказалось уже совсем близко - не более, чем в десяти метрах от них, - Мне кажется, что среди учеников этой академии нет заурядных личностей. Судя по Вам, мисс Эшфорд. Все вы когда-нибудь проявите себя, и мир непременно это запомнит, - зачем-то произнес граф, наверняка удивляя Милли еще больше. Хотя казалось бы, куда больше?

+2

11

- Двадцать девять, - откликнулся ученый, если и догадавшийся о степени ее бестактности, то решивший вежливо проигнорировать это.  Милли было так же сложно отнестись к сложившейся ситуации серьезно и ответственно, как и понять ее внезапного гостя; президент, что уж греха таить, всегда славилась своей нечеловеческой проницательностью, использовавшейся далеко не во благо, но реальность вокруг графа Асплунда была настолько запутана, – слухи гласили одно, собранные исследования – другое, а прогулка вообще обещала третье – что блондинка просто не решилась делать предположений. «А черт его знает», - решила Милли и отвлеклась на голубое небо. - Не похоже? – На ответный вопрос девушка откликнулась легким пожатием плеч.
- Понятия не имею, как должны выглядеть люди в двадцать девять, - она вдруг решила вернуть себе статус легкомысленной барышни. Не то чтобы она уходила от этого образа с начала утра, но думала она и правда непозволительно много – ученый, чего доброго, мог заметить в ее глазах оформившуюся мысль. Правда, президент никогда не была так беспечна, чтобы выставлять себя совсем уж полной дурой; скорее, в Академии она слыла просто легкомысленной, поверхностной, легкой на подъем, пробивной, ужасно деятельной и безумно очаровательной внучкой директора. И в этом не было неправды: Милли никогда не притворялась тем, кем не являлась совсем и, вероятно, именно поэтому в ней не было той фальши, того притворства, той неполноценности, что выдает даже самых лучших актрис с головой. Она была всем этим: легкомысленный, неглубоким, беспечным созданием, которому Академия была дороже судьб всего мира, – все это было, и было в полной мере; однако то, что лежало глубже, демонстрировать было ни к чему, и на поверку президент могла оказаться не такой уж поверхностной и беспечной блондинкой. И оказывалась, как показывает практика. Но это же Милли – она если и знает, то не расскажет. Уж точно не о себе. – Но это не имеет никакого значения. Я спросила только, чтобы выяснить, во сколько лет я могу претендовать на место в Королевской Академии – вдруг я тоже в глубине души ученый, - хохотнула девушка, скептично хмыкнув про себя. Ага, инженер-электрик. С ее знанием физики можно было максимум экзамены в институт сдать, и то только потому, что временами ей объясняли этот предмет куда более сведущие умы. Зато теорию относительности Милли знала в совершенстве: все относительно, и восемнадцать ли лет, двадцать девять – бесконечно старой вселенной безразлично.
Они дошли до корпуса, и граф окинул ее каким-то взглядом, непохожим на все предыдущие.
- Мне кажется, что среди учеников этой академии нет заурядных личностей. Судя по Вам, мисс Эшфорд. Все вы когда-нибудь проявите себя, и мир непременно это запомнит, - выдал ученый, и даже Милли не нашлась, что ответить. Нет, ну, допустим, тот факт, что она личность незаурядная, ей был прекрасно известен, а вот насчет большинства она сомневалась. Впрочем, не сомнения заставили ее замолчать, а тон, которым мужчина произнес эту реплику – пророческий такой, как бы по-дурацки это не звучало. Мимо них пронеслась стайка учеников, спешащих на занятия, но с президентом они все равно поздороваться не забыли. На ступеньках Милли заметила Ривалза и Ширли, которым было явно не до нее в такую рань.
- Знаете, граф, вы, пожалуй, в тройке лидеров моих самых странных гостей в этом месяце, - рассмеялась президент, высвобождая свою руку и отходя от спутника. – Надеюсь, ваш визит стоил того, чтобы подняться ни свет ни заря, - была в этой фразе доля принятой вежливости, но больше все-таки – любопытства, ведь цель его визита так и осталась для мисс Эшфорд тайной. Хотя мать говорила о графе Асплунде и о своих планах на него, ничего конкретно Милли не знала; ей оставалось только гадать, договорилась ли ее мать с семейством Асплундов, или сам граф проявил инициативу, или этот визит преследовал совершенно другие цели и ученый точно так же был не в курсе дел. Но, пожалуй, встреться они при других обстоятельствах, все бы могло быть куда хуже, а тут и кофе, и променад, и беседа.
Звонок возвестил о начале уроков, и президент резко дернула головой.
- Не будем подавать дурной пример младшим студентам, - кивнула девушка на опаздывающих младшеклассников и по привычке улыбнулась на прощание, решив обойтись без непонятных «приятно было познакомиться» - она еще не определилась. Пока что единственное ощущение, оставшееся от разговора с ученым, было все таким же странным и абсурдным, как и начало ее дня – полный сумбур. Но через пару шагов она обернулась, повинуясь неясному порыву. – Пришлите мне как-нибудь сэндвичи вашей помощницы, я с удовольствием оценю кулинарные изыски.

+3

12

- Надеюсь, что занимаю не последнюю позицию в этой тройке, - кивнул Асплунд, - Я редко сплю в это время, мисс Эшфорд. Когда работа, когда... - что-то вроде этого, мысленно закончил граф, но его взгляд и выражение лица и не скрыли конец фразы от Милли. Безусловно, стоило того. Женитьба, говорите? Теперь ученый точно знал, что дальше жить можно.
На просьбу Милли ученый не стал отвечать, а только лишь кивнул. Почему-то он был уверен, что они с Сесиль непременно познакомятся. И даже наверняка найдут общий язык.
- Хорошего дня, мисс Эшфорд, - попрощался граф и развернулся, уходя прочть от академии. Ученый ощутил эмоциональный подъем и даже радость. Ведь сегодня он доказал, что ему действительно все по плечу. Ллойд остановился и посмотрел куда-то в небо.
- Еще одна победа.
Конец эпизода.

Отредактировано Lloyd Asplund (2014-11-06 00:09:46)

+2


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn II. Rising » 26.09.17. Настоящему джентльмену всегда есть, что сказать.